— Занятно.
— По-моему, не очень. — Она передвинулась в кресле и поправила пальцами свои шелковисто-смоляные волосы, отливавшие мягким блеском в неярком свете лампы. — Они меня задержали на некоторое время, задали несколько вопросов и отпустили с предупреждением, в котором была скрытая угроза.
— Они что-нибудь нашли?
— Насколько я понимаю, нет. Они прошли тем же маршрутом, что и я, и обнаружили только то, о чем ты им уже рассказал. Но вот что интересно. Домик находится за полсотни ярдов от шоссе и со всех сторон окружен кустарником. Там можно зажечь свет, и никто не увидит. Найти его можно лишь в том случае, если знаешь место.
— Слишком удобно, чтобы быть совпадением, ты это хочешь сказать?
— Даже чересчур удобно.
Я выпустил струю дыма и смотрел, как она обтекает пустую банку из-под пива.
— Не возьму в толк. Если девушка сбежала, как им удалось узнать, куда она направилась?
— Непонятно. А как они могли узнать насчет этого домика?
— Кому бы он мог принадлежать?
Она нахмурилась и покачала головой.
— Здесь тоже загвоздка. Домик является государственной собственностью и построен двадцать лет назад, но им никто не пользовался, если не считать последнего случая. На дверном косяке были вырезаны даты. Последняя относится к 1937 году.
— Это все?
Велда медленно покачала головой.
— Я видела твою машину. Вернее, то, что от нее осталось.
— Бедная старушенция. Последняя из оригинальных моделей.
— Майк…
— Да?
— Что ты собираешься делать?
— Угадай.
— Ты должен мне сказать.
Я глубоко затянулся и бросил окурок в банку из-под пива.
— Они убили женщину и пытались повесить это на меня. Они угробили мою машину. Из-за них я попал в больницу. Они ни во что не ставят людей, им наплевать, если кто-то пострадает. Мерзавцы, подлые мерзавцы! — Я стучал кулаком по ладони, пока не почувствовал боль. — Надо уточнить их должок, детка, а потом полетят головы.
— Одна из них может оказаться твоей, Майк.
— Не исключено, но она наверняка не будет первой. И знаешь, что я тебе скажу? Кто бы они ни были, у них начинается мандраж. Они читают газеты, а события развертываются не совсем так, как им хотелось бы. Закон средних величин подвел их на этот раз, и вместо очередного лопуха они нарвались на меня. И это им не нравится, потому что я не средняя величина, а они достаточно умны, чтобы видеть разницу.
Она смотрела на меня напряженно-выжидающим взглядом.
— Они уже здесь побывали, — сказал я.
— Майк!
— Не знаю, зачем они приходили. Наверно, они и сами этого не знали. Но можно не сомневаться, что они обшарили мою квартиру, думая найти что-то нужное для себя. И если даже ничего не нашли, это не означает, что они не вернутся. Но в следующий раз я не собираюсь попадать в больницу.
— Что же они хотели найти?
— Ума не приложу. Но ради этого они пытались убить двух человек. Хочешь не хочешь, я увяз в этом деле, и мне это даже нравится. Я смертельно ненавижу этих людей. Ненавижу до такой степени, что ненависть выступает у меня на коже. Я найду, кто они такие и что им надо, и тогда пусть пеняют на себя.
— Верен себе, да? — В ее голосе прозвучали нотки сарказма.
— Нет, — сказал я. — Возможно, в этот раз я сделаю по-другому. Просто из спортивного интереса.
— Ты мне такой не нравишься, Майк. — Она сжала пальцами ручки кресла с такой силой, что побелели суставы.
— Я многим не нравлюсь. Особенно тем, кто знает, что я не собираюсь ждать у моря погоды. Они понимают, что теперь им задницей не шевельнуть спокойно, потому что я буду подбираться все ближе и ближе, пока не наступлю им на хвост. Они это знают не хуже, чем я.
— Но ты вызываешь огонь на себя!
— Само собой, котенок, и я иду на это. Если таким способом можно их вытащить на расстояние выстрела, я очень рад стать мишенью.
Лицо у нее смягчилось, она откинула голову на спинку кресла и устремила взгляд в потолок. Наступила долгая пауза. Потом она сказала:
— Майк, я должна кое-что тебе сообщить.
Ее тон заставил меня насторожиться.
— Говори.
— Если кому и придется стрелять, то только не тебе.
У меня дернулось лицо. Велда достала из кармана конверт и бросила мне через комнату. Я поймал его на лету.
— Пэт принес сегодня утром. Он ничем не мог помочь, так что не лезь в бутылку.
Я открыл конверт и вытащил листок бумаги. Текст был короткий и деловой. Никаких словесных уверток, никаких сомнений насчет отправителя. Письмо на официальном бланке. Я готов был биться об заклад, что ему предшествовала сотня других писем, в которых обосновывалась его необходимость.