— Но полиция ее осматривала, сэр.
— Знаю.
— Сегодня я уже сдал ее.
— Там сейчас кто-нибудь есть?
— Пока нет. Они должны въехать завтра.
— Тогда пойдем.
Он в нерешительности потоптался на месте, потом пожал плечами и двинулся вверх по лестнице. На третьем этаже он вставил ключ в замочную скважину и распахнул дверь. В темноте нашарил на стене выключатель, зажег свет и отступил в сторону, пропуская меня в комнату.
Не знаю, что я ожидал там найти. Возможно, меня привело туда в первую очередь любопытство. Квартиру обыскивали эксперты, после которых там едва ли осталось что-нибудь существенное, если вообще было. Сама квартира имела, если можно так выразиться, чисто функциональное значение — жилье и ничего больше. Кухня, гостиная, две спальни с ванной между ними. Никакой лишней мебели, ничего броского, все к месту.
— Чья обстановка?
— Мы сдаем квартиры с мебелью. Все, что вы видите, принадлежит домовладельцу.
Я вошел в спальню и открыл дверцу стенного шкафа. Там висело полдюжины платьев и костюм. Внизу стояла обувь. Ящики комода были заполнены доверху. Одежда была хорошего качества, сравнительно новая, но не та, что продается в дорогих магазинах. Чулки аккуратно скатаны и уложены в верхний ящик. Там же я обнаружил четыре конверта, два из них с оплаченной доставкой. В одном было письмо из судовой компании «Миллберн Стимшип Лайн», в котором она с глубочайшим сожалением уведомляла, что на пароход «Седрик» все билеты проданы. В другом конверте, более тяжелом, было несколько центов с изображением головы индейца.
Второй ящик был завален тюбиками полузасохшей губной помады и всяким мелким хламом, который накапливается у женщин с непостижимой быстротой.
В другой спальне вообще ничего не было. Убранная кровать, пустой шкаф и пустые ящики комода, застеленные старыми газетами.
Управляющий молча наблюдал за мной, пока я не вышел в гостиную.
— Чья это комната? — спросил я, ткнув большим пальцем в сторону пустой спальни.
— Мисс Карвер.
— А где она?
— Она съехала два дня назад.
— Полиция ее видела?
Он быстро кивнул.
— Может, потому она и съехала.
— Что вы собираетесь делать со шмотками?
— Наверно, придется убрать. Вообще-то квартира сдана до следующего месяца с оплатой вперед. Надеюсь, у меня не будет неприятностей из-за того, что я сдал ее до истечения срока.
— Кто оплачивал квартиру?
— В арендном договоре указано имя Торн.
Он настороженно посмотрел на меня.
— Я не об этом.
— Деньги мне вручала она. — Под моим жестким взглядом он смешался, начал крутить пуговицу на пижаме. — Сколько можно спрашивать об одном и том же? Не знаю я, где она брала деньги. Насколько мне известно, здесь она ничего не устраивала. Старуха моя всюду сует свой нос. Она бы наверняка заметила, если что.
— Мужчины у нее здесь бывали?
— Мистер, — сказал он, — в этом крысятнике двадцать квартир, и я не слежу за всеми, кто приходит и кто уходит, пока за жилье платят. По-моему, она не была проституткой, коли на то пошло. Это была женщина, которая делила квартиру с подругой, аккуратно вносила деньги и не причиняла никакого беспокойства. Если ее содержал мужчина, он наверняка не имел того, что мог бы иметь за свои деньги. И если хотите знать, что я сам об этом думаю, могу вам сказать: да, она была на содержании. А может, и обе они. Моей старухе это и в голову не приходило, иначе она их вытурила бы в два счета.
— Ладно, тогда все, — сказал я.
Он открыл мне дверь.
— Вы думаете, это что-нибудь даст?
— Много.
— А не получится так, что…
— Не беспокойтесь. Вы не скажете, как мне связаться с мисс Карвер?
Он бросил на меня быстрый настороженный взгляд, облизнул губы.
— Почем я знаю? Она адреса не оставляла.
Я старался говорить ровным и деловым тоном.
— Видите ли… Когда полиция ведет расследование, бывают вопросы, на которых приходится настаивать.
— Э-э… Послушайте, мистер, кабы я знал… — Он опять облизнул губы, задумался, потом пожал плечами. — Ладно. Только, чур, не говорить моей старухе. Мисс Карвер сегодня здесь была. Она ждет письма от своего дружка и просила, чтобы я переслал его. — Он глубоко вздохнул. — Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал ее адрес. Карандаш есть?
Я дал ему карандаш и обрывок конверта, и он нацарапал на нем адрес.
— Хотелось бы думать, что я поступил правильно. Девушка выглядела очень встревоженной.
— Послушайте, приятель, вы ведь не хотите вступать в конфликт с законом?
— Думаю, что нет.
— Значит, вы поступили правильно. Только вот что… Больше никому не давайте этот адрес. Когда я с ней увижусь, она не узнает, как я нашел ее. Договорились?