Я чувствовал, как моя улыбка превращается в звериный оскал. Горло сдавило, в голову лезли дикие мысли.
— Спокойнее, дружок, — сказала Велда.
Я выплюнул сигарету и минуту сидел молча. Билли Мист, придурок с прилизанными волосами. Крутой парень, который берет что хочет и когда хочет. Потомственный бандит с большими деньгами и большими связями.
Приведя в порядок свои мысли, я искоса взглянул на Велду.
— Котенок, не смей больше называть меня человеком, который ищет неприятностей.
— Скверно, Майк?
— Достаточно скверно, Мист не из тех, кто прощает обиды, он может стерпеть что угодно, но только не удар по своему мужскому самолюбию.
— Я сумею за себя постоять.
— Детка… ни одна женщина не сумеет за себя постоять, в том числе и ты. Будь осторожна, прошу тебя.
— Ага, заволновался! — Она ослепительно улыбнулась.
— Даже очень.
— Любишь меня?
— Да, люблю, — сказал я, — но люблю такой, какая ты есть, а не такой, какая ты станешь, если Мист тебя изуродует. — Я улыбнулся и накрыл ладонью ее руку, лежавшую на столе. — Ладно, поговорим о любви в другой раз, сейчас не время и не место.
— Меня это не смущает.
Она смотрела на меня в упор, и от ее жаркого взгляда замирало сердце. Высокая, стройная, волосы как полночный водопад в лунном блеске. Внешне спокойная и женственная, но с решительным и твердым характером. Я с трудом оторвал от нее глаза.
— Давай не отвлекаться, — сказал я, глядя в листок и водя пальцем по списку имен. — Здесь у тебя еще трое. Что мы по ним имеем?
Велда наклонилась над столом.
— Так… Николас Реймонд. Видимо, старая любовь. Она была связана с ним еще до войны. Он погиб в автомобильной аварии. Не очень много, но для сбора подобной информации требуется время.
— Откуда эти сведения?
— Пэт раскопал.
— Молодец!
— Следующая информация тоже от него. Уолтер Макграт. Похоже, еще одна бывшая пассия. Он содержал ее около года во время войны. Тогда у нее была квартира на Риверсайд-Драйв.
— Он местный?
— Нет, из другого штата, но часто бывает в Нью-Йорке.
— Чем занимается?
— Торговля древесиной, сталью. Имеет судимость. — Я удивленно поднял брови. — За ним числится случай уклонения от уплаты налога, два привода за нарушение общественного порядка и условный приговор за незаконное ношение огнестрельного оружия.
— Где он сейчас?
— В Нью-Йорке. Он здесь уже около месяца, принимает заказы на лесоматериалы.
— Хорошо. А кто этот Леопольд Кавольский?
Велда нахмурилась, глаза у нее потемнели.
— Здесь не все ясно. Эдди собрал информацию по моей просьбе. Как-то раз, уже после войны, Берга выступала со своим номером в ночном клубе. Когда клуб закрылся, на улице возникла драка, которая каким-то образом была связана с ней. Этот Кавольский избил до полусмерти двух парней, которые к ней пристали, а случайно оказавшийся там фоторепортер дал снимок на первую полосу своей газеты. В общем-то, обычная скандальная хроника, но имя отложилось у Эдди в памяти. То же самое повторилось месяц спустя, и опять снимок попал в газету. Вот почему Эдди запомнил имя Берги Торн.
— А этот Кавольский… что о нем известно?
— Сейчас скажу. По снимкам можно было предположить, что он бывший боксер. Я позвонила в один журнал редактору спортивного отдела, и это подтвердилось. Кавольский выступал на ринге около года и выглядел совсем неплохо, пока не сломал руку на тренировке. После этого он исчез из поля зрения. И вот теперь, через полтора месяца после того, как произошла вторая уличная драка, он был сбит насмерть грузовиком. В тот день было зарегистрировано два наезда со смертельным исходом, и я тщательно просмотрела страховую документацию. Судя по всему, это были несчастные случаи в чистом виде.
— В чистом виде, — повторил я. — Чтобы комар носа не подточил.
— Я так не думаю, Майк.
— А я в этом уверен.
Я пробежал копию медицинской карты, сложил ее и сунул в конверт.