- То, что выбирала Роби?
- Да. – Я еле сдерживала слезы.
- Ну, я бы на твоём месте так не переживал. Это платье было действительно отвратительным. Значит сама судьба не захотела, чтобы ты его одевала.
- Да уж, в этом ты прав, - засмеялась я. – Но что мне теперь делать?
- Может у тебя есть другое платье?
Я стала мысленно перебирать те скудные запасы платьев, которые у меня были. Но ничего подходящего в голову не приходило. Все они были либо старые, либо короткие, либо… Тут я вспомнила о платье, которое мама подарила мне на восемнадцатый День Рождения. Это было легкое платье нежно-сиреневого цвета. Оно было просто восхитительным. Я берегла его для особого случая… Видимо, это он и есть.
- Да… Есть, - неуверенно ответила я, - но Роби обидится, если я приду в другом платье.
- Я думаю, она даже не обратит внимания на твой наряд. Завтра она будет занята собой и только собой.
Думаю, Джеймс прав. Нет ничего катастрофического в том, что я приду в другом платье, тем более, у меня есть уважительная причина.
- Послушай, Сэм, есть еще кое-что, о чем я хотел бы поговорить…
- Да, я слушаю.
- Помнишь, я говорил тебе, что заезжал к Блэр? Так вот, я пытался уговорить врача отпустить её завтра на свадьбу на пару часов. Он почти согласился, но Блэр сказала, что никуда не пойдет. Она сказала…. Она сказала, что не хочет видеть, как двое совершенно чужих людей вступают в брак. Я сказал, что Роби мне не чужая, что я люблю её. А Блэр ответила, что я могу обманывать окружающих, но себя я обманывать не должен. Она сказала, что я дурак, потому что обманываю свои чувства, не замечая девушку, которую на самом деле люблю, хотя вижу её каждый день. И чем больше я думаю над её словами, тем больше понимаю, что она права… Я действительно ошибался все это время, Сэм. Я совершил чудовищную ошибку, которую теперь не в силах исправить. Если бы только можно было все вернуть… - на последнем слове его голос сорвался. – Прости меня, Сэм.
Следующее, что я услышала в трубке – гудки. Короткие, отвратительные гудки, рвущие душу на части. Все эти слова врезались мне в сердце, будто ножи. Теперь они кромсали меня изнутри. Зачем он так со мной? Зачем он это сказал? Пусть лучше бы я до конца своих дней думала, что ему нет до меня дела. Зачем, зачем, зачем?!
Я бросила трубку на пол, а сама упала на кровать и зарыдала. Мне было так больно, как не было еще никогда. Вся моя жизнь разрушилась в этот момент. «Я совершил чудовищную ошибку, которую теперь не в силах исправить.» Эти слова эхом звучали у меня в голове. Теперь уже ничего не исправить. Ни-че-го.
***
Не знаю, сколько времени я сижу на ступеньках своего дома, но знаю точно, что мне нравится быть одной. Мне больно, обидно, даже в какой-то степени неприятно, видеть завтра счастливую улыбку Роберты на ее свадьбу. Я не могу туда идти, просто не потому что мне не хочется, не потому что прожгла свое «красивое» платье, а потому что буду смотреть на любимого человека, который будет обмениваться кольцами с моей лучшей подругой. Сегодня, Роберта организовала девичник, но у меня нет настроения на него идти… из-за Блэр, и потому что опять придется выслушивать, как Роберта в очередной раз, не смогла купить платье. Тошнит просто.
Я начинаю плакать, уткнувшись головой в колени.
Я уеду отсюда, завтра же. Плевать на учение; плевать вообще на что-то. Просто уеду. Навсегда. Меня никто и не вспомнит, через пару дней. Смысл мне здесь быть? Джессика обрела свою вторую половинку, ей не до друзей. А ведь я ее считала совсем другим человеком. Роберта, можно сказать, замужем. Что меня тут держит? А Джеймса… я можно и так сказать, возненавидела. Возненавидела так, что мне не хватает силы разозлиться на него, а просто оставить его в покое. Будь что будет, мне все равно. Пусть будет счастлив. Завтра, после свадьбы, я уезжаю. И плевать, куда.
Сзади меня кто-то стоит. Мама.
Она опускается рядом со мной, и ничего не говорит, а просто обнимает.
- Не трогай меня! – Рычу в ответ я.
Я знаю, что веду себя сейчас как последняя скотина, мама ведь не виновата, что у меня все так сложилось. Но я не хочу сейчас никого видеть. Совершенно никого.
- А раньше, тебя это успокаивало. – Говорит с улыбкой она.
- Это было раньше, сейчас я уже взрослая. – Я вытираю нос рукой.
Мама начинает хохотать.
- Конечно. Конечно ты взрослая. – Сквозь смех говорит она.
- А что, по-твоему, нет? – Спрашиваю я.
- Ты для меня, всегда будешь маленькой девочкой. И пусть тебе будет хоть пятьдесят лет, ты будешь всегда для меня малышкой. – Она целует меня в лоб.
Я немного успокаиваюсь.
- Ну? Может расскажешь, почему тебе так грустно? – Спрашивает она.
- Не-а, - киваю отрицательно головой я. – Это взрослые дела.
- Ну да, ну да. – Говорит мама. – А если серьезно?
- А если серьезно, то сегодня сестра Джеймса, попала в больницу. Все плохо, мама. – Качаю головой я, и прикусываю губу, чтобы не расплакаться.
- А что с ней?
- Рак. Она могла умереть… - произношу я.
- Но ведь есть шанс выжить, - отвечает она.
- Сомневаюсь.
- Плевать на сомнения, когда хочется жить. Я думаю, она выберется из этой болезни. – Кивает она. – Ну, может домой пойдем?
- Зачем? Я всего лишь в метре от него. Еще успею зайти и услышать, как вы с папой ссоритесь. – Улыбаюсь я.
- Ну смотри. Если что, еда на столе. – Говорит она.
Она поднимается на ноги, но тут останавливается.
- Сэм, ты готова к завтрашнему дню?
Я долго не могу собраться.
Как только она задала мне этот вопрос, меня словно током ударило. Я начала нервничать, в какой-то степени, что-то внутри меня щелкнуло. И я поняла – не надо рушить чужое счастье. Пусть будут вдвоем вместе навсегда, моя любовь к Джеймсу пройдет. А то, что он сегодня мне сказал – это из-за плохого настроения. Я завтра пойду на свадьбу, и выдержу их счастливые улыбки на себе.
- Я готова. – Уверенно и громко говорю я.
«Я готова…» - эти слова, я произносила до конца дня.
Источник печали — это утраты, величайшая из которых — потеря любви.
© Джон Вердон "Загадай число"
Часть шестая. "We died of love - Мы умерли от любви"