— Прекрасно, хоть я и не могу еще подтвердить это лично, но знаю, что у Блейк на счету все еще самое высокое число убийств среди всех маршалов. Я знаю, что каждый сотрудник, с которым я говорил, взял бы ее в качестве напарника в перестрелке. Даже те, кто ненавидит ее личную жизнь с удвоенной силой, все равно взяли бы ее в перестрелку и доверили бы ей прикрывать им спину. Если есть более высокая похвала от одного офицера другому, то мне она неизвестна.
Если бы Ларри следовал негласным правилам поведения парней и копов, то он позволил бы ему идти, но часть проблемы заключилась в том, что эти правила, похоже, вылетели у него из головы.
— Считаете, что мне нельзя доверить безопасность людей?
— Я просто пытаюсь пойти перекусить с двумя другими офицерами, а все остальное — это ваши догадки, и никак не мои. Я всего лишь похвалил маршала Блейк и ни черта о вас не говорил. — Брайс по-прежнему улыбался, все его поведение было в рамках ничегоособенного-ерунда-недоразумение, но ощущалось и что-то тяжелое, легкий намек на сталь под маской своего-в-доску милейшего парня.
Зебровски сказал:
— Давай, Брайс, я умираю с голоду.
Он повернулся, взглянул на Зебровски, и снова улыбнулся, но в его глазах было много больше. Он хотел отвязаться от этого разговора с Ларри, но если он не может выйти из него, то просто закончит его. Еще один взгляд, и я поняла, что Ларри должен нахер заткнуться, прежде чем он перейдет ту грань, когда они с Брайсом никогда уже не смогут стать приятелями. Они не станут врагами, но, если Ларри его вынудит, они никогда не уже будут большим, чем просто коллеги — недружелюбные коллеги.
Брайс направился к нам, и Ларри отстал от него, но я заметила тяжелый взгляд, которым он его провожал. Почему всегда во всем виновата именно я?
Брайс догнал нас и двинулся вперед, спокойно сказав:
— Пойдемте, пока Кирклэнд не начал сожалеть о том, что только что наговорил. — И вот так просто Брайс оказался с нами.
Глава 14
Переводчики: Бляшка, StrangeAngeli, AlexandraRhage, lorielle,, sunshima, dekorf, Stinky, SamG2
Вычитка: Kinnetic
Когда мы сели в мой джип, Зебровски положил дробовик рядом со мной, а Брайс расположился на заднем сидении, я сказала:
— Не то чтобы я не польщена, что ты встал на мою защиту, но что происходит, Брайс?
— Спасибо, Блейк, и тебе, Зебровски, за то, что не сказали, что понятия не имеете, какого черта я там наплел, и что не хотите, чтобы я с вами обедал.
Зебровски повернулся на сидении насколько позволил ремень безопасности.
— Ты всегда можешь с нами пообедать. После того как поставил Кирклэнда на место, ты можешь сидеть с нами в любое время, но почему именно с нами? Я имею в виду, что мы конечно душки и все такое, но из всех полученных предложений на обед и даже больше, почему именно мы?
Я оглянулась в темноту машины достаточно быстро, что бы заметить улыбку Брайса. Он наклонился между сидениями и я поняла что он не пристегнут.
— Пристегнись, — сказала я.
— Что? — не понял он.
— Ремень безопасности. Я фанатично к этому отношусь, поэтому пристегнись.
— Трудно говорить от сюда, — сказал он.
— Я могу остановить машину и повернуть обратно, — ответила я.
— Она шутит? — спросил Брайс.
— Нет, — ответил Зебровски.
Брайс нахмурился, но сел на место и пристегнулся.
— Отлично. И что теперь?
— Да, я предпочла бы видеть твое лицо во время разговора, но в автокатастрофе погибла моя мать, так что застегнутый ремень безопасности приносит мне облегчение.
— Мне жаль это слышать.
— Это было давно, — сказала я, вливаясь в поток машин.
— Это не значит что уже не больно, — ответил он.
Я использовала зеркало заднего вида, чтобы посмотреть назад, и он глядел на меня так, будто знал, что я взгляну на него. Я перевела взгляд на дорогу.
— Кого-то терял?
— Да, — тихо ответил он, и не было необходимости копать глубже.
Я оставила его в покое, понимая, что его потеря произошла куда позднее, моей. Гораздо проще говорить об этом спустя десятилетие или два.
Зебровски сказал:
— Так почему ты решил пойти на обед именно с нами?
Мы вернулись к разговору о менее болезненных вещах, согласно мужским правилам. У девчонок другие правила, они докапываются до сути вещей; у парней так не принято.
— О'кей, во-первых, я действительно имел в виду то, что там сказал. Даже офицеры, которые не одобряют твой образ жизни, скорее предпочтут тебя в качестве прикрытия, чем Кирклэнда или многих других. Они говорят, как мерзко якшаться с вампирами и верлеопардами, но в перестрелке они по-прежнему предпочтут твою обожаемую вампирами, и траханную пушистиками задницу любой другой.
— Они так и говорят «траханную пушистиками»? — спросила я.
Он рассмеялся.
— Не совсем.
— Итак, ты хочешь поучиться у Аниты, — сказал Зебровски.
— Что-то вроде того, — согласился он.
— Есть какие-то предпочтения в еде? — спросила я.
— Я на этой работе уже восемь лет.
— То есть, ты просто рад возможности посидеть и затрепать чего горячего, независимо от того, что это, так? — спросила я.
— Да, мэм. — Я снова поймала эту кривую ухмылку в зеркале, прежде, чем посмотрела вперед на дорогу.
— Погнали к Джимми, — сказал Зебровски.
Я кивнула.
— Вот это по мне.
Я свернула сразу за следующим светофором и мы оказались на месте. Припарковавшись и заглушив мотор, я отстегнула ремень безопасности. Остальные последовали моему примеру.
Брайс спросил:
— Мы могли бы поговорить минутку в машине?
Зебровски и я обменялись взглядами, затем кивнули и развернулись на своих сидениях, чтобы лучше его видеть. Я подумала, что мы собираемся обсудить, как провести этот обед с Брайсом.
— Я хочу узнать, как работаешь ты, а не Кирклэнд, но никак не ожидал, что детектив Арнет будет такой... настойчивой в своих попытках...
— Пригласить тебя на свидание, — предположила я.
Он кивнул.
— Дело не только в ней, — сказала я. — Ты первый в списке женской половины коллектива «кого можно первого пригласить на свидание, как новичка».
— Я это понял, — сказал он, но смотрел при этом на свои руки. Его пальцы были сжаты вместе, почти в кулаки. Мы почти подобрались к чему-то, что ему совсем не нравилось.
— Смит думал, что был классным новичком, пока не появился ты, — сказал Зебровски.
— Он с кем-то в серьезных отношениях, не так ли? — догадался Брайс.
— Да, — сказала я, — но это не всегда останавливает некоторых женщин.
В своей голове я прибавила «Это не останавливает Арнет от преследования Натаниэля», но я не сказала этого вслух. Вслух это прозвучало бы мелочно; но в моей голове это звучало неплохо.
— Да, не всегда — признал Брайс, снова взглянув на свои руки, зажатые между обтянутыми джинсами ногами.
— Ты женат? — спросил Зебровски.
Он покачал головой, потом поднял взгляд и я увидела на его лице, что-то серьезное и несчастное.
— Что не так, Брайс? — спросила я.
— Ходят слухи, что некоторые твои парни... бисексуалы?
Я одарила его не совсем дружелюбным взглядом.
— Есть парочка, но большинство просто гетерогибкие.
— Гетерогибкие? — переспросил он.
Я пожала плечами.
— Натаниэль объяснил мне этот термин. Он один из моих парней. Он пояснил, что это означает человека, который, в основном гетеросексуал, но у него есть исключения с одним или двумя людьми одного с ним пола, или если он случайно с кем-то пересечется, например, на вечеринке.
— Никогда не слышал о таком термине, — сказал Брайс.
Я снова пожала плечами.
— Как я уже сказала, этот термин мне объяснил мой бой-френд. — Но вслух я не добавила, что этот термин теперь касался и меня тоже: среди моих парней появилась девчонка.