– Конечно, сеньор, – сказала Аннита и бросилась в коридор.
Фоско вышел вслед за ней и скрылся за соседней дверью.
Через некоторое время раздался стук.
– Входи! – пригласил Фоско.
– Вы звали меня? – просунулась в проем голова Алехандро.
– Да. Что с твоей сестрой?
Алехандро скользящим взором окинул помещение. Это оказалась библиотека, вдоль всех стен которой тянулись стеллажи с книгами. Их тут было несметное количество. В центре стояли два кресла и низкий столик.
– Не знаю. И меня это пугает, – встревоженно произнес Алехандро. – У нее жар. И, кажется, бред.
– Ногу она сломала вчера?
– Да, но не сломала, а повредила. Она может на нее наступать… Я хотел привезти к ней доктора из ближайшей деревни, но… – Алехандро запнулся, поймав на себе убийственный взгляд хозяина.
– Но? – ровным голосом спросил тот.
– Доктор не смог сюда приехать, – проговорил Алехандро, подчиняясь тоненькому внутреннему голоску, возможно, тому, который зовут разумом, – но зато он дал мне снадобье из трав.
– Какое снадобье?
– Которое снимает боль. Он так сказал, – пояснил Алехандро.
Фоско сверлил его угрюмым взглядом.
– Ты говоришь по-итальянски? – приподнялись его брови.
Алехандро, в свою очередь, тоже внимательно разглядывал хозяина. Он видел только его выразительные глаза, в которых отражалась целая буря. А еще он уловил, что хозяин говорит с придыханием, приглушенно и имеет немного странное произношение. Видимо, маска, прикрывавшая его нос, затрудняла дыхание и мешала говорить. «Либо он пытается изменить свой голос, – почему-то подумал Алехандро. – Хотя, возможно, он просто немного шепелявит».
– Да, я говорю на языке Данте и местном диалекте, и…
– Сеньор! Сеньор! – послышался в коридоре панический голос Анниты. – Сеньорита!
– Что с ней?! – вскричал Алехандро, бросившись в гостиную.
– Ее рвет! И она бредит! Идите скорее! Она умирает! – причитала Аннита.
Алехандро несся, как ураган, вверх по лестнице. За ним следом широким шагом спешил хозяин дома. Оба вошли в комнату, и Алехандро кинулся к распластавшейся на кровати сестре. Глаза ее были широко открыты, но взгляд казался безумным. Скорее всего, она совершенно не понимала, что происходило вокруг.
Алехандро схватил полотенце и принялся вытирать лоб Марисоль. Затем появилась Аннита с миской в руках. Она пришла как раз вовремя: новый приступ рвоты скрутил Марисоль.
Тем временем Фоско взял с прикроватного столика флакончик.
– Это есть то самое снадобье? – спросил он.
– Да, – кивнул Алехандро.
– Ты плохо понимаешь язык Данте, еще хуже – местный диалект, – произнес Фоско жестко. – Это нужно было привязать к ноге, а не принимать внутрь.
– Что это? Яд?!
– Точно я этого не знаю, – сказал Фоско и, бросив короткий взгляд на Марисоль, вышел из комнаты.
Глава 6
Марисоль становилось все хуже. Она бредила, дрожала в лихорадке, ее рвало. Алехандро подставлял миску, а Аннита вытирала несчастной девушке лоб и молилась. Агония длилась уже минут двадцать, а Алехандро впадал все в большее отчаяние.
Неожиданно дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась темная фигура в маске. В руках Фоско держал чашку, от которой поднимался ароматный травяной пар.
– Она должна выпить это, – коротко сказал Фоско.
– Что это? – с надеждой спросил Алехандро, принимая из его рук чашку.
– Чай из трав и цветов.
– Я в отчаянии. Она умирает, – проговорил Алехандро, едва сдерживая слезы. – Вы можете привезти врача?
– Он приедет поздно, если вообще приедет. Пусть выпьет весь отвар.
Алехандро поднес чашку ко рту сестры и попытался напоить, но у него ничего не получилось. Видя его тщетные попытки, Фоско решительно шагнул к кровати и просунул под голову Марисоль руку. Другой рукой он нажал на челюсти, тем самым заставив ее открыть рот.
– Давай, вливай по ложке, – распорядился он.
Алехандро дрожащими руками поднес к губам сестры ложку с чаем. Марисоль, почувствовав во рту жидкость, инстинктивно сглотнула. Аннита горячо молилась.
– Следующую, – приказал Фоско.
Ложка за ложкой весь чай оказался выпитым. Марисоль стало еще хуже: с беспрерывной рвотой из нее, казалось, выходили все жизненные соки. Алехандро с ужасом в глазах смотрел на мучения сестры. Но через некоторое время рвота постепенно прекратилась, а вот лихорадка и бред продолжались.
Фоско поднялся. Потом на несколько мгновений замер, всматриваясь в бледное лицо Марисоль. Темные волосы прилипли ко лбу, щеки, покрытые неестественным румянцем, впали, губы потрескались. Вид девушки поистине пугал, но Фоско, казалось, был им удовлетворен. Ни слова не сказав, он направился к двери.