Но всё по порядку.
– Давайте их поддержим! – закричала Эллисон в микрофон.
Пока Грейс шла по сцене, из толпы раздавались свистки, Эш окинул взглядом людей, выискивая обидчиков. Бесспорно, она выглядела великолепно, но Эштон свято верил, что тем мужикам стоило бы придержать свои мысли при себе.
Эллисон продолжила подогревать публику.
– Два дня назад, осмелившись предложить этой парочке поцеловаться ради благотворительности, я надеялась, что это поможет нам собрать необходимые средства, но никто и вообразить себе не мог, насколько большой отклик мы получим, – заявила она с широкой улыбкой. – И от всей души я хочу поблагодарить всех тех, кто сделал пожертвования на сегодняшнем празднике и ранее онлайн. Ваша щедрость превзошла все наши ожидания.
Эш посмотрел на стоящую возле Элисон Грейс и заметил, как та пыталась скрыть за сияющей улыбкой нервозность. Она могла бы пройтись и встать рядом с ним, но не сделала этого. Грейс предпочла спрятаться за спину рефери. О да, она нервничает. Почему-то от этого Эшу стало намного лучше.
– Вы готовы услышать, сколько денег ваша щедрость помогла собрать для бездомных и неимущих детей?! – прокричала Эллисон в микрофон, заработав громкие аплодисменты. Она улыбнулась как Чеширский кот, поглядывая то на Грейс, то на Эша. – Ну что, готовы?
– Не томи, – бросил Эш, с вызовом посмотрев на Грейс.
– Готова как никогда, – ответила Грейс, игриво глядя на него.
Время пришло.
– Что, если я скажу вам… – протянула Эллисон, – что за последние двое суток общая сумма пожертвований на покупку детской обуви, собранная благодаря желающим увидеть ваш поцелуй, составила сорок три тысячи триста шестнадцать долларов?
Эш едва не поперхнулся.
– Что?..
Он глянул на Грейс, стоящую с приоткрытым от удивления ртом, а потом она прикрыла его ладошкой и засмеялась.
Толпа взорвалась аплодисментами, но Эш чувствовал, что эта радость вызвана суммой, а никак не происходящим.
Сорок три тысячи триста шестнадцать долларов? Выходит, поцелуй должен длиться сорок три секунды. И как его не сокращай, такой поцелуй в любом случае не слишком уместен для выпуска новостей.
На Эша накатил приступ паники, но он не представлял, как всё провернуть. И что теперь им делать? И почему Грейс, как и он, не слетает с катушек?
– Думаю, все в курсе, что это означает! – закричала Эллисон в микрофон.
Казалось, большая часть толпы пребывала в недоумении, но пара сотен человек снова засвистела и заулюлюкала. Эти точно знали, что сейчас произойдет на сцене.
Эллисон схватила Эша за руку и потянула его ближе к Грейс.
– Не думаю, что кто-то из нас ожидал такого развития событий, но вы всё ещё хотите выполнить условия сделки?
Грейс потянулась и поднесла микрофон ко рту.
– Не знаю. Сорок три секунды? – Она послала Эшу оценивающий взгляд. – Эш, это для тебя станет рекордом?
Эш еще не видел, чтобы две тысячи человек одновременно с сожалением вздохнули, глядя на него. Она, конечно, хороша, но он в долгу не останется.
Эш потянул к себе микрофон.
– Запускай обратный отсчёт, Эллисон. Грейс придется забрать свои слова назад.
Толпа зааплодировала, переметнувшись на его сторону, а вот Эллисон вела себя как маленькая девочка, впервые переступившая ворота Диснейленда.
– Засекайте время! – закричала она, и на другой стороне парка включился проектор, а на сцене возник таймер, установленный на сорок три секунды.
Эш снова взял микрофон.
– И чтобы нам не пришлось отвлекаться на часы, дружно помогайте нам отсчитывать секунды.
В ответ раздались оглушительные аплодисменты. А когда Эштон повернулся к Грейс, и увидел на милом личике легкий испуг, на него накатила новая волна уверенности. Она так же как и он чертовски взволнована, просто пытается скрыть это за улыбкой. Данный факт весьма обнадеживал.
– Готова покончить с этим? – спросил он не в микрофон. Эллисон вернула его обратно в подставку, когда они с Грейс повернулись лицом друг к другу.
Она вздохнула.
– Мне следовало тогда сказать – секунда за каждые десять тысяч.
Эш пожал плечами.
– Уже поздно что-либо менять. Мы справимся. И поднимем рейтинг передачи.
Его слова не помогли унять волнение Грейс. Она облизнула губы, искоса поглядывая на толпу. Казалось, с каждой секундой её решимость тает.
– Просто думай о рекламе матрасов, – настраивал её Эш. – Или о доносящейся сюда распродаже «Хонды».
От его последней реплики у Грейс вырвался легкий смешок, и, отвернувшись от публики, она посмотрела на него.
– Значит, ты именно этим собираешься заняться?
Эш усмехнулся, поднимая пальцем подбородок Грейс. Она слегка напряглась, губы открылись, и ему оставалось сделать лишь одно.
– Нет, – прошептал он и приник к её губам.
– Ого! Они уже начали, – прокричала Эллисон в микрофон. – Засекайте время! Засекайте!
Эш услышал аплодисменты и подбадривания. Слышал, как кто-то смеялся и улюлюкал, но эти звуки быстро заглушило его собственное сердцебиение. Единственное, что он услышал, когда толпа прокричала:
–Сорок!
До Эша дошло, что прошло три секунды.
«Три секунды? Уже?..»
Он лишь прильнул к губам Грейс, по-прежнему придерживая её за подбородок. О более тесном контакте и речи не шло. Но когда они слегка отстранились друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, именно Грейс смело продолжила поцелуй, обхватив ладошкой его руку. Вроде простой жест, которому не стоит придавать большого значения, если бы ни громкие свистки из толпы.
Эш всеми фибрами души желал прижаться к ней и крепко обнять. Увы, это не вариант. Не сейчас и точно не здесь. Он должен контролировать ситуацию. Не стоит забывать о зрителях… с камерами. Меган с профессиональным фотоаппаратом. Но когда губы Грейс раскрылись под напором его губ, он ни секунды не колебался. Свободная рука словно сама собой легла ей на талию и притянула ближе.
– Боже милостивый, – пробормотала Эллисон у микрофона, и слова разнеслись из колонок по парку.
Эш быстро проверил, не перегнул ли он палку и не вышел ли за рамки дозволенного.
Одна рука на лице Грейс? Галочка.
Вторая на её талии? Галочка.
Один приемлемый для новостей поцелуй? Всё отлично.
А вот Грейс положила одну руку ему на грудь, а вторую на бедро. Если уж кто и вышел за рамки, так это Грейс со своими соблазнительно приоткрытыми губами.
И ему это чертовски нравилось.
Эшу, безусловно, хотелось большего, но он наслаждался ощущением её губ, отчаянно льнувших к его губам и прижимающихся к нему с большим рвением, чем он ожидал. Судя по тому, как Грейс продолжила поцелуй, Эшу показалось, будто она предлагала ему попробовать её на вкус.
И он решился на это, когда толпа прокричала:
– Тридцать!
Огромная ошибка.
В мгновение ока произошла дюжина вещей.
Они вдруг оказались слишком близко… почти вплотную друг к другу. Эш точно не знал, как такое произошло, но вероятно, этому способствовала его рука, скользнувшая с талии на бедро Грейс. Пальцы, которыми он придерживал её подбородок, теперь оказались в копне волос. Стоило ему вкусить сладость её рта, и контроль с осторожностью дружно вылетели в трубу.
Грейс все-таки съела купленный на ярмарке засахаренный миндаль. Его диета исключала из рациона пищу с высоким содержанием протеина и сахара, но сейчас он наслаждался вкусом лакомства. Когда Грейс прильнула к нему в ответном жадном поцелуе, к реальности его вернул только крик:
–Двадцать!
Он на сцене. Перед камерами съемочных групп новостей. Целуется. Насколько Эш мог судить, они всё ещё не преступили рамки дозволенного, но им стоит умерить пыл.
Убрав руки с бедра и волос Грейс, Эштон взял ее ладошки и переплел пальцы. Пора с этим заканчивать, не только ради камер, но и чтобы сохранить рассудок. Все мысли улетучились, а внутри словно взорвался фейерверк. Он сейчас не в силах выдержать прикосновение её рук. И сбрендит, если Грейс не перестанет дышать ему в шею.