Джиллиан кладет свою ладонь на мамину руку:
– Так, Лекси, Джейк, я советую вам перестать разговаривать, пока не приедет ваш адвокат, и тогда мы сможем докопаться до сути.
– Думаете, вы можете это провернуть? – спрашивает папа, максимально игнорируя Джиллиан.
– Мы просто требуем то, что принадлежит нам по праву. Мы не пытаемся ничего провернуть, – чопорно говорит Карла.
– Но вы отказались от лотереи. Вы сказали, это низкосортно, – запинается мама. Я слышу праведное возмущение в ее тоне, но не знаю, поймут ли это другие или просто решат, что она звучит немного пискляво.
– Я такого не помню, – насмешливо говорит Патрик. – Ты меня удивляешь, Лекси. От него… – он указывает на папу, – я ожидал столь низкого поступка, но не от тебя.
– Лекси купила билет, – настаивает папа.
– За этим стоял негласный договор, – возражает Фред. Он смотрит прямо на папу. – Вы мне много должны, – он красный, как помидор, скорее всего потому, что он врет – не думаю, что это дается отцу Ридли легко, но это сейчас срабатывает ему на пользу. Если вы его не знаете, вы могли бы подумать, что он говорит честно. – Ты, может, и купила билет, Лекси, но у нас был общий котел. Мы все скинулись, как обычно.
Поверить не могу. Я смотрю, как все бывшие друзья моих родителей разом изображают сложные выражения лиц, передающие их сожаление и разочарование в маме! Они выглядят совсем невинными и честными. Серьезно, они, должно быть, репетировали! Мама выглядит так, словно ей хочется клочьями рвать на себе волосы, она, наверное, хочет разбить им головы о стену (мне точно этого хочется). Они врут, подлые мошенники!
Мама поворачивается к папе, падает ему на грудь, теряя контроль, поддаваясь истерике. В отчаянии она разражается слезами и кричит:
– Просто потому, что вы что-то говорите, это не становится правдой!
И я думаю о Ридли. О его руке на внутренней стороне моего бедра. О том, как поднималась и опускалась его грудь от быстрого, возбужденного дыхания, когда мы двигались в унисон. «Я знаю, что делаю, все хорошо».
Я никогда не чувствовала себя более одинокой. Мама права. Просто потому, что ты что-то говоришь, это не становится правдой.
Лекси
Вторник, 30-е апреля
Комната забита разодетыми мужчинами и женщинами. Это маленькое, тесное помещение. Слишком много запахов духов и средств после бритья смешиваются друг с другом. Это одурманивает. Все одаряют меня дежурными, отработанными улыбками, столь мимолетными, что они исчезают до того, как полностью появятся. Мне протягивают руки. Никаких потных ладоней или раздражающе слабых рукопожатий, никто не пытается показать власть, сжав мою руку слишком сильно. Все это очень отточено, эти люди знают, как все делать правильно. Это заставляет меня нервничать больше, а не меньше. Я хочу, чтобы кто-то сделал ошибку. Я ищу глазами зацепки на колготках, незастегнутые ширинки, но, конечно же, их нет.
Наш адвокат – мисс Уолш. Это стройная женщина за тридцать. Она выглядит так, будто ее может унести ветром, но, когда мы с Джейком встретились с ней в день той ужасной пресс-конференции, меня поразили ее быстрый ум и практичный подход. Она сохраняла спокойствие, чем мне понравилась. Она человек, который просто хочет закончить имеющуюся работу. С тех пор, как мы выиграли в лотерею, люди вокруг нас обычно взволнованы – либо восхищаются нами, либо презирают. Приятно для разнообразия встретиться с таким нейтральным отношением.
От лотерейной компании двое людей: Джиллиан и незнакомый мне мужчина.
– Мик Хатч. Мой начальник, – говорит Джиллиан, указывая на него большим пальцем, притворно кривясь, и это дает мне понять, что они испытывают друг к другу симпатию и уважение.
Мужчина за пятьдесят, которому идеально подходит описание «бледный и черствый», представляется:
– Терренс Эллиотт, старый друг семьи Фреда и Дженнифер Хиткотов.
Это их адвокат. Да, и друг семьи тоже. Я познакомилась с ним в прошлом году на вечеринке в честь их двадцатой годовщины свадьбы. Мы несколько минут говорили об адвокатах-стервятниках, но он явно меня не помнит. Все друзья семьи Хиткотов бухгалтеры, юристы, доктора.
В комнате еще трое адвокатов. Все они держатся надменно, самодовольно, это несомненно люди, которые привыкли побеждать. Мистер Пайпер-Данн, мистер Каплин-Хадсон и мисс Чен-Инь представляются адвокатами Патрика и Карлы Пирсонов. Хоть у меня хорошая память на имена, эту троицу я не запоминаю и просто прозываю их Двустволка 1, 2 и 3. Три. Три! У них три адвоката. Это у нас миллионы на счету, но у них три адвоката. Я чувствую себя незащищенной и неподготовленной.