– Вы не против, если я запишу наш разговор? – спрашивает Двустволка 3.
Я смотрю на своего адвоката. Она ободряюще улыбается.
– Лекси, здесь все на добровольной основе. Не забывайте об этом.
– Вы не под арестом, – вставляет Джиллиан. Ее тон намекает, что она шутит, но я округляю глаза. Джиллиан видит мой страх и быстро добавляет:
– Никто не под арестом. Мы просто пытаемся разобраться в ситуации, – она сжимает мою руку.
Я глубоко вдыхаю и пытаюсь не паниковать. Это серьезное разбирательство. Я никогда не нарушала закон, и мне не нравится даже малейшее предположение, что я это сделала. Мне нужно оставаться спокойной и сконцентрированной. Мне бы хотелось быть в одном из моих новых платьев – за эту неделю я купила три, – но с утра я просто надела первое, что попалось под руку: джинсы, футболку, кроссовки. Внезапно я начинаю беспокоиться, является ли мисс Уолш, мой адвокат, на самом деле моим адвокатом. Ее предоставила нам лотерейная компания. Представляет ли она мои или их интересы? Есть какая-то разница? До пресс-конференции я бы сказала, что нет. Теперь мне ясно, что мир всегда делится на нас и них. Нужно просто понять, кто в какой команде.
Мне нужно собраться, взять все под контроль. Вести себя, как на работе, где я всегда борюсь за обиженных, борюсь за правду и честность. Возможно, я добьюсь справедливости. Только это имеет значение. Они должны мне поверить.
– Ладно, мне нечего скрывать. Я не против, чтобы вы записали разговор.
Все расслабляются. Я дала правильный ответ.
Я знаю, что я не под арестом, но мне есть что терять. Много чего. Люди лживые. Изменчивые. Отчаянные. Это опасно. Лжецы все подрывают. Лжецу нельзя верить, его нельзя узнать. Пытаться это сделать – утомительно. Бессмысленно. Люди поступают плохо, совершают ошибки – это беспокоит меня меньше. До тех пор, пока они признают свои ошибки и неудачи. Если люди признают ошибки, ты, по крайней мере, знаешь, с чем имеешь дело, и можешь попытаться их простить.
Может быть.
Но ложь? Что ж, ложь разрушает реальность и историю. И будущее.
Комната не только маленькая и простая – она еще и слегка грязновата. Совсем не похожа на тот роскошный зал, где мы проводили пресс-конференцию в пятницу. Это место намного больше напоминает комнату, куда я отвожу своих клиентов в Бюро. Функционально. Малобюджетно. Я должна бы чувствовать себя более комфортно в такой знакомой обстановке, но мне кажется, что я сижу не на той стороне стола. Может, всего за десять дней я уже привыкла к лучшему окружению?
Стол шаткий и поцарапанный. Не надписями, а просто от бездумной небрежности или равнодушия. Вокруг него расставлены жесткие стулья, а на нем – пластиковые стаканчики, наполненные водой из кулера в углу. Я не одобряю использование одноразового пластика, но сейчас не время становиться борцом за экологию. У меня потеют ладони. Пересыхает в горле. Я отпиваю глоток воды.
– Итак, что вам от меня нужно?
Джиллиан подбадривающе улыбается:
– Пожалуйста, можете своими словами в подробностях рассказать о вечере субботы, тринадцатого апреля 2019-го? То есть за неделю до выигрыша.
– В ту неделю, когда, как вы заявляете, Пирсоны и Хиткоты вышли из синдиката, – добавляет Двустволка 2. Мне не нравится, что он говорит «заявляете».
– С чего мне начать?
– С чего хотите. Расскажите нам все, что вам кажется значимым. Опишите обстановку, если вам это поможет, – она нажимает кнопку записи на своем телефоне.
Я не знаю, насколько далеко в прошлое уходить. Наша компания дружила много лет, а я верила в магию субботнего вечера еще дольше. А Джейк? Ну, Джейк вообще чуть ли не всегда был со мной. Мы познакомились в университете, где я получала степень по социологии и социальной политике, а он изучал индустриальную экономику. Мне было восемнадцать, а ему – девятнадцать. Мы с ним были «нами» всю мою взрослую жизнь. Я обожаю субботние вечера. Всегда обожала. С подросткового возраста. Для меня они – символ бесчисленных возможностей, свободы. Не то чтобы у меня была бурная молодость, совсем нет. В школе и университете я была неизменно совестливой тихоней. Я училась в будние дни, а по пятничным вечерам подрабатывала няней. По воскресеньям навещала моих бабушку с дедушкой. Именно поэтому я жила ради отдушины, освобождения от обыденности, которые давали мне субботние вечера. Что могло быть лучше домашних вечеринок, где я тискалась с мальчиками и пила сидр со смородиной, пока меня не тошнило или я не совершала глупость? Где я танцевала под Take That и Мерайю Кэри и мечтала о будущем, которое в моем представлении было счастливым, значимым, важным?