Тишина. Ребенок пересек коридор и, перегнувшись через перила, посмотрел вниз. В холле было пусто. Глубоко вздохнув, Алекс сжал кулачки и, тряхнув плечами, спустился вниз. Из кухни послышался звук закипающего чайника.
- Доброе утро, Нина, - поздоровался мальчик с высокой худой женщиной в длинном фартуке, стоящей у плиты. Услышав его голос, она вздрогнула и обернулась.
- Доброе, - тихо произнесла женщина в ответ. Алекс скорее прочел ее слова по губам, чем расслышал. - Садись завтракать.
- Я не..
- Никаких не! - заявила она. Ей было жаль ребенка и хотелось быть поласковее с ним, но женщина была уверена, что нежности и сочувственные взгляды сейчас только навредят ему. Он должен быть сильным, оставшись один.
Она поставила перед ним тарелку и, все-таки не удержавшись, пригладила волосы на его голове. Спохватившись, женщина поспешила отдернуть руку, но Алекс ухватился за ее пальцы.
- Оставьте, - произнес он, удерживая ее за руку. Нина села за стол и кивнула головой в сторону тарелки. Вздохнув, Алекс взял вилку в другую руку и неуверенно поковырялся в яичнице. Ему не хотелось есть, но под пристальным взглядом домработницы пришлось проглотить первый кусок. Приятная теплота заполнила желудок, и мальчик осознал, насколько действительно был голоден.
- Где Крис и мама? - спросил он и осекся.- Где Амилия?
Называть женщину, которую столько лет считал матерью, по имени было неловко, но и «мама» звучало сейчас неправильно, словно издевка.
- Они уехали рано утром.
- Куда?
- Я не знаю.
- Угу, - невнятно произнес Алекс, жуя последний кусок. Он поднялся со стула и, осознав, что все еще держит Нину за руку, произнес: «Спасибо».
***
Амилия сидела, закинув ногу на ногу, открывая взору красивые линии ног, и скучающе смотрела на пустующее кресло нотариуса за столом. Она ждала уже минут двадцать, но его все еще не было. Легкое раздражение читалось в ее взгляде. Ей, хотя вернее будет сказать Кириллу, с трудом удалось уговорить нотариуса озвучить завещание мужа до официальной огласки его воли. И сейчас он заставлял себя ждать, а ждать она не любила. Наконец дверь кабинета распахнулась, и плотный мужчина пересек комнату. Коротко представившись Давидом Платовым, он уселся за массивный дубовый стол, заставленный кипами бумаг и папок.
- Перейдем к делу? - холодно поинтересовалась Амилия. Молодая женщина сидела, не шевелясь, словно застыв в своей соблазнительной позе, и только ее глаза возбужденно рассматривали то лицо нотариуса, то белый конверт в его руках.
- Что ж, приступим, - начал он. - Я вскрываю.
Он раскрыл конверт и, откашлявшись, начал:
Я, Дмитрий Ким, 21 ноября 1968 года рождения, зарегистрированный по адресу...
Амилия не вслушивалась в неважную для нее информацию. Ее волновало наследство и связанное с ним ее будущее и будущее ее сына Кристиана.
настоящим завещанием делаю следующие распоряжения:
все акции компании «K-corporation», которые у меня будут ко дню смерти, я завещаю своему сыну Ким Александру, 12 февраля 1995 года рождения. С момента достижения наследником совершеннолетия (18 лет) и принятия наследства к нему переходят все правомочия, представленные законом. Если к моменту вступления в наследство наследодателя назначенного по завещанию тоже не будет в живых, то акции должны быть проданы и полученные сбережения отданы на благотворительность. Мои частные владения, в том числе домовладение, расположенное по адресу...
Амилия сжала спинку кресло, ожидая очередного удара. Как мог он оставить компанию этому выродку?
а также иное имущество, не указанное в настоящем завещании, но принадлежащее мне ко дню моей смерти, завещаю в равной доле своей жене Амилии Ким и своему сыну Александру Ким.
Ни слово про Кристина? Женщина едва не давилась злостью, но внешне оставалась спокойной. Давид Платов монотонно дочитал последние строки, посвященные законности данного завещания, и отложил лист с просвечивающей печатью на стол.
- До момента вступления вашего старшего сына в права наследования, вы являетесь его опекуном и представителем, - сказал мужчина. - Через 3 дня я официально оглашу завещание. До свидания.