— Не отходи от нее ни на шаг, дай ей выговориться и убери из ванной все острые предметы.
— Я не могу. И не надо так шутить, — в отчаянии простонала Флисс. — В среду открывается моя выставка. Завтра я должна весь день следить за транспортировкой и расстановкой моих работ. Сегодня я встречаюсь с администратором галереи, чтобы в последнюю минуту составить каталог. У меня ужасный стресс. Возможно, я не буду спать всю ночь, Фоби снова останется одна, а я буду чувствовать себя последней предательницей. — Она широко зевнула, закрывая потускневшие глаза, как новорожденный щенок.
— Ты великолепна, — неожиданно сказал Дилан. — Ты знаешь, что очень мне нравишься?
— Ты всегда преувеличиваешь. — Флисс покраснела. — Но ты мне тоже нравишься.
— Как ты думаешь, куда отправился Феликс? — спросила она, когда они вышли на улицу.
Дилан пожал плечами:
— Никто не знает. Кажется, Манго тоже исчез. Я полагался на его помощь, но не могу найти этого маленького негодяя.
В метро они торопливо поцеловались.
— Попробуй найти сегодня для Фоби компанию, хорошо? — сказал Дилан, медленно отходя к турникету. — И постарайся немного поспать, если сможешь. Ты выглядишь совершенно измотанной, бедняжка.
Фоби чувствовала себя лучше, когда с ней была Флисс, и ей удавалось сохранять спокойствие, но когда она оставалась одна, то начинала лезть на стены, испытывая безумное, нервное беспокойство за Феликса. Снова и снова она включала телефон, чтобы позвонить ему. От горя она не могла мыслить логически. Набрав номер, она каждый раз вешала трубу до первого гудка, чувствуя, как у нее разрывается сердце. Почти сразу после этого раздавался звонок, и кто-нибудь пытался взять у нее интервью для продолжения истории.
В понедельник они горячо и живо описали драматическое исчезновение Феликса, разбившего машину стоимостью в семьдесят тысяч фунтов стерлингов.
Газета «Ньюз» сообщила, что Фоби до сих пор отказывается от комментариев. По слухам, ей заплатили пять тысяч фунтов за унижение Феликса.
Эта история привлекла всеобщий интерес. Телевизионные ведущие шутили над ней, призывали телезрителей звонить и рассказывать забавные истории о расплате, ди-джеи ставили песни о мстительных любовниках.
Фоби не включала телефон и почти все дни проводила вместе с Яппи под одеялом в своей спальне, сочиняя сотни писем Феликсу.
Дилан искал Феликса по всему Лондону, звонил тем, кто мог знать о его местонахождении. Заходил в клубы, бары и другие излюбленные места Феликса, но это ни к чему не привело.
Во вторник Дилан установил новый автоответчик и отправился в Южный Кенсингтон, чтобы встретить Флисс у галереи. Она наконец расставила последние скульптуры и теперь ждала ужина в небольшом тихом ресторане. Затем собиралась вернуться к Фоби и поспать в первый раз за последние несколько дней.
Дилан планировал пригласить Флисс к себе домой, он планировал, что Флисс слишком устала для первого секса. Поэтому благоразумно решил немного подождать и ни о чем не спрашивать.
Феликс появился у дома двадцать минут спустя после ухода Дилана и почти десять минут искал ключи, прислонившись к входной двери. Затем с трудом вставил нужный ключ в замочную скважину и наконец ввалился в холл. Неверными он шагами поднялся вверх по лестнице, отталкиваясь от стен, затем добрался до узкого коридора и направился к своей спальне. На пороге упал, чуть не разбив нос о кровать. Сделав несколько глубоких вдохов, поднялся, подошел к рамке с фотографиями и снял ее со стены. Она выскользнула у него из рук и упала, стекло разбилось вдребезги. Отбрасывая осколки ногами, он наклонился за фотографией Фоби, сделанной на прошлой неделе, и неверной походкой отправился на кухню. Тяжело опустившись на стул, он вытащил из кармана зажигалку и поднес ее к блестящему прямоугольнику, держа палец на колесике.
Фоби сидела на его кровати, и на ней не было ничего, кроме старой рубашки его дедушки. Она весело смеялась, от чего ее зеленые глаза сузились и исчезли за густыми ресницами. На полу у одной ноги растянулась Яппи, обнюхивая резиновый мячик.
Палец Феликса опустился вниз, и маленький язычок пламени лизнул край фотографии.
Через долю секунды он с силой швырнул зажигалку в стену и попытался потушить синие огоньки рукавом рубашки, прижимая его к быстро исчезающему изображению.
Пламя погасло, и Феликс посмотрел на фотографию. Он сжег ее ногу и почти всю Яппи, но сама Фоби продолжала смеяться. В отчаянии он снова опустился на стул, провел дрожащей рукой по волосам и тупо уставился в потолок. Стул медленно опрокинулся. Феликс обнаружил, что смотрит на перевернутый плинтус с повисшими в воздухе ногами.