Дайона работала менеджером. Она часто заходила просто пообщаться или попытаться продать всякую ерунду коллегам. Вряд ли таким способом можно было заработать. Но всем казалось, что Дайона получала особое удовольствие от процесса.
– Опять наша усатая подруга пытается заработать? – усмехнулся Лукас, еще сильнее развалившись на небольшом кожаном диванчике. В руках он держал журнал, в котором не было ничего, кроме сплетен.
– Для особо одаренных повторюсь в пятидесятый раз: усы – признак того, что женщина страстная. Даже древние греки знали это. Но тебе, Лукас, конечно, остается только завидовать. 20 лет стукнуло давно, а растительности на лице и не намечается. Может, у тебя проблемы там? – указала на ширинку парня Дайона.
Лукас густо покраснел и ничего не ответил. Его глаза налились кровью, а руки нервно перебирали страницы журнала. «Ты еще ответишь за это», – пробубнил он, но никто не услышал его слов.
– Кайла, идешь с нами? – спросила Брайс, с интересом рассматривая свой билет.
– Я как-то не уверена. Завтра же снова на работу.
– Соглашайся. Билет стоит дешевле, чем чашка кофе. Разве не здорово провести время с нами, да еще и на культурном мероприятии? – атаковала Дайона, улыбаясь во весь рот.
Кайла не умела отказывать. Особенно таким настойчивым людям, как любительница Древней Греции. Девушка сделала вид, что слушает ее, кивала головой, но на деле все мысли были устремлены на внешность Дайоны. Ее образ так и кричал о том, что девушка мечтала быть древнегреческой богиней, а не прозябать в офисе.
Кайла и не заметила, как протянула нужную сумму. Теперь в ее руках лежал желтый билет из плотной бумаги. Девушка прочитала, что это постановка театральной студии, входящей в студенческие организации. Тут же в мыслях всплыл образ случайного знакомого. Кайла запомнила лицо Клемми до мельчайших подробностей. Она понимала, что новый знакомый тоже мог быть там как среди участников, так и среди зрителей. Волнение захлестнуло с головой.
Кайла взглянула на свои потертые джинсы, поднесла рукав мешковатой кофты к лицу и почувствовала себя невероятно уродливой. В театре нельзя было появляться в таком виде. Спектакль должен был начаться половину восьмого вечера. Девушка понимала, что не успеет доехать до дома и переодеться. «А что, если он и правда будет там?» – с ужасом подумала Кайла, – «Я же выгляжу как неряха. Еще и эти уродливые очки с толстыми стеклами».
Девушка не смогла работать в прежнем ритме. Ее сердце бешено колотилось. Кайла никогда раньше не чувствовала себя так. Ее всегда волновало несовершенство собственной внешности, но не до такой степени. «Если пожертвую временем обеда, то смогу успеть доехать до дома», – обрадовалась девушка, но тут же погрустнела. Без еды работа становилась невыносимой. Да и голодать весь день тоже не хотелось.
Кайла не могла усидеть на месте. Каждую секунду ей приходилось сдерживать себя, чтобы не вскочить с места и не помчаться домой, несмотря на возможный выговор. Исход похуже девушка представить не могла. Об увольнении думать не хотелось.
Как только часы показали час дня, Кайла молниеносно собрала свои вещи и выскочила из офиса. Ей в след уставились недоуменные коллеги.
– Наверно, ее опять унитаз позвал, – захихикал Лукас так, словно совсем недавно не он был готов разорвать журнал на мелкие кусочки, чтобы хоть как-то успокоиться после разговора с Дайоной.
На его комментарий никто не обратил внимания, и парень снова улегся на диван, чтобы наблюдать за тем, как остальные тоже уходят по своим делам.
Оказавшись дома, Кайла тут же натянула на себя платье, в котором гуляла в парке. Ничего лучше в гардеробе не нашлось. Девушке хотелось снять свои очки. В них она напоминала заучку, ту, кем обычно гордятся школы. Вот только без очков Кайла почти ничего не видела. Линзы же вызывали жуткую аллергию.
– Отлично выглядишь, – с порога услышала девушка со стороны Тайры.
– Да, хорошее платье, – подтвердила Брайс, на секунду оторвавшись от бумаг, которые раскладывала по стопкам.