– Не эта, вон та, – хрипло рассмеялся мужчина, указывая пальцем на Лукаса.
Лицо парня тут же покрылось красными пятнами.
– Так и знал, что все будет, как всегда. Ненавижу эти сборища, – еле слышно прошипел он.
– Что, мало клиентов сегодня? – все еще смеялся прохожий, размахивая бутылкой. Он чуть не задел стоявших поблизости людей. – А черная, получается, твоя сутенерша?
– Вали отсюда, расист поганый, – ответила Тайра. Такой комментарий совсем не расстроил ее. Она давно привыкла к подобному тону.
– А вот это было слишком, – буркнул Лукас и бросился на мужчину с кулаками.
Женщины недоуменно наблюдали за вялой схваткой. Лукас сел на обидчика верхом и пытался отвесить несколько сильных ударов, но выходило настолько слабо, что даже у коллег вызвало с трудом сдерживаемый смех. Мужчина особо не сопротивлялся. Он смеялся во весь голос и даже не собирался сбрасывать с себя покрасневшего до предела Лукаса, хаотично размахивавшего руками.
Никто не собирался разнимать их, но длилась эта битва недолго. Несмотря на опьянение, прохожий легко сбросил Лукаса и, шатаясь, слился с толпой, будто его и не было. Он даже оставил бутылку на траве. Лукас так и не мог подняться. Он смотрел на девушек мутным взглядом, будто не понимал, что произошло.
– Какой позор, – пробормотал парень. – Еще и юбку мамину испортил. А стирать в такое время уже негде.
– О себе подумай, а не о мамкиных шмотках. У тебя фингал под глазом и губа рассечена, – ответила Тайра на недовольное бурчание.
– Да какая разница? Мама меня убьет! – как ребенок, потерявший дорогой телефон, воскликнул Лукас. В приглушенном свете даже показалось, что на его глазах выступили слезы.
– Ты же тут рядом живешь, помоги ему постирать. Все равно в таком виде отправлять нельзя, – тяжело вздохнула Тайра, обращаясь к Кайле.
– Л-ладно, – запнулась она. – Только я не знаю, как пробиться через толпу.
– Бери этого бойца под руку и вперед. Получится как-нибудь, – ответила Брайс. Она все еще выглядела ошарашенной.
Когда рука Кайлы коснулась плеча Лукаса, он вздрогнул, будто почувствовал сквозь одежду не пальцы, обляпанные воском, а электрошокер. Лукас с трудом поднялся на ноги, будто сам выпил большую часть бутылки, брошенной рядом с ним.
Кайла двигалась уверенно, чувствуя ответственность за Лукаса. Она пробивалась сквозь стену людей и тащила за собой коллегу. В след звучали негромкие возмущения и ругательства, но Кайла не обращала на них внимания. Она хотела как можно скорее оказаться дома.
***
Кайла вздохнула с облегчением, когда закрыла входную дверь. Лукас выглядел взволнованным. Он переминался с ноги на ногу, обхватив руками плечи и стараясь не смотреть в глаза Кайлы. Она не понимала, что произошло с парнем. Казалось, что насмешки человека из парка уничтожили всю язвительность Лукаса.
– Все в порядке? – не выдержала Кайла.
– Наверно, – промямлил парень.
– Тогда снимай обувь, и пойдем стирать. До утра надо еще высушить и погладить.
Лукас виновато кивнул, негнущимися пальцами расшнуровал кеды и неуверенно вышел из прихожей, следом за Кайлой.
– Раздевайся, – тяжело вздохнула она. – И свитер с джинсами тоже давай. Не пойдешь же завтра снова в юбке.
– Разве все это можно стирать вместе?
– Не знаю, – повела плечами Кайла. – Как раз проверим.
– Если испортим костюм, то мама убьет меня, – в очередной раз повторил Лукас, с трудом снимая пиджак.
– Да, это я помню. Но все нормально должно быть.
– Если нет, то мне конец. – Верхняя губа Лукаса нервно задергалась.
– Успокойся. Она даже не заметит.
– Надеюсь, – выдохнул он, продолжая раздеваться.
Лукас протянул ей пакет из химчистки и скомканный костюм миссис Белински.
– Холодновато тут у тебя, – поежился он, но в голосе больше не было страха.
– Можешь взять плед, – без особого интереса ответила Кайла.
Она положила одежду в стиральную машину и включила ее. Кайла сняла очки и умылась холодной водой. Из зеркала на нее смотрело усталое лицо. В последнее время девушка все время не высыпалась. Невольно, перед глазами возник образ Лукаса, снимавшего одежду. Его тело казалось пугающим. Тонкие длинные конечности выглядели так, словно принадлежали не человеку, а белая кожа казалась тоньше пергаментной бумаги.