— Но ты сказала, что смогла защитить себя, — сказал Туве.
— Человеческая жизнь короче, чем у всех остальных здесь, на Монду. И со временем потомки Разета приспособились.
— Каким образом? — спросил Киран, свирепо глядя на Туве.
— Мы быстрее становимся взрослыми.
— Поясни нам, если возможно, — попросил Киран.
— Драгуна считают ребенком, пока он не пройдет первый Жар и первую трансформацию. Это так?
— Верно, — подтвердил Киран.
— На Земле человек считается ребенком или подростком, пока не достигнет определенного возраста. Как только это происходит, человек считается взрослым. Зрелым. Тогда он может жить самостоятельно и заботиться о себе сам.
— Не так уж сильно отличается от наших порядков, — заметил Джеор.
— Но ведь это еще не все? — зарычал Туве, свирепо глядя на Джеора, который проигнорировал его.
— Подростковый возраст у людей начинается в тринадцать лет. Зрелость наступает в восемнадцать.
По залу прошли судорожные вздохи.
— А сколько тебе лет? — спросил Пеле.
— Мне двадцать два.
— Ты ребенок! — воскликнул Туве.
— Нет. Я была ребенком, когда генерал Террон напал на мою семью и убил ее.
— А почему твой отец не изменил форму, чтобы защитить тебя? — спросил Пеле. — Твоя мать?
— Потому что он не мог… он не знал, что он Драгун. Как и моя мать.
— Это невозможно, — прошептал Пеле.
— Но это так. — Кирэлл заправил выбившуюся прядь волос Осени за ухо, его пальцы нежно погладили ее щеку, прежде чем он рассказал Совету то, что она сказала ему. — После того как варанианцы убили Жаклин, Разет последовал за своей парой в Белый мир, и их дети остались сами по себе. Какое-то время они жили так же, как и мы, и не находили себе пару до тех пор, пока не проходили через первый Жар. Но со временем их потомки стали находить себе пару в более молодом возрасте и заводить детей еще до первой трансформации. Некоторые из них умерли, так и не узнав, кто они такие и от кого произошли. И все было забыто. Родители моей Осени сделали все возможное, чтобы защитить ее и ее брата от трех варанианцев, которые напали на них, но мы все знаем, насколько уязвимы все мы до нашей первой трансформации. Моя Осень выжила только потому, что ей удалось частично измениться и ранить генерала Террона.
— Это она отняла у него глаз? — ахнул Лэндо.
— Да, в возрасте десяти лет, — сказал Кирэлл, свирепо глядя на Лэндо.
— Все это не имеет значения! — Туве вскочил на ноги. — Важно то, что ты взял в пару ребенка! Это противоречит закону! Тебя надо казнить!
— Тронь мою пару, и я испепелю тебя, — прорычала Осень.
— Для этого надо уметь трансформироваться, — усмехнулся Туве.
— Ты же не думаешь, что я не могу менять форму?
— Ты ребенок, умеешь ты выпускать когти или нет. По нашим законам ты еще не взрослая.
— И что делает человека зрелым по этим вашим законам?
— Полная трансформация, — сказал Туве, — и способность испытывать Жар, чтобы ты могла забеременеть.
— И все? — она посмотрела на Кирана. Он ничего не говорил о способности забеременеть. Только о Жаре. Когда он кивнул ей, она рассмеялась.
— Что? — пробормотал Туве.
— Осень, почему ты смеешься? — спросил Кирэлл, разворачивая ее лицом к себе.
— Потому что… — она протянула руку и нежно погладила его по щеке. — Если это все, что требуется, то я стала взрослой уже тогда, когда Бонн ворвался в нашу комнату там, на Земле.
— Это невозможно, — усмехнулся Туве.
— Тише, Туве, — приказал Киран старейшине, который все еще стоял. — Мы хотели бы знать, о чем говорит леди Осень.
— Осень? — подбодрил Кирэлл.
— Мы придерживаемся схожих убеждений и используем одну и ту же терминологию, но, как видно, вы и я говорим о разном.