Осень открыла рот и, взглянув на Кирэлла, увидела, что он так же потрясен, как и она. Они направились к старейшинам, держась подальше от стражи совета, которые по приказу Кирана в своих формах Монстров удерживали Туве. Кирэлл и Осень хотели убедиться, что их семья не пострадала, когда услышали слова Никсел.
Осень не так давно знала Никсел, но уже понимала, что семья для нее — все. Но она и не подозревала, что Никсел обладает такой огромной силой, пусть даже и знала, что она — Черный Прайм.
— Старейшина Кирэлл, — один из стражников, сопровождавших их, подошел ближе. — Если вы последуете за мной, я провожу вас и вашу пару в сектор старейшин.
— Но я не старейшина, — сказал Кирэлл стражнику.
— Но ведь вы Красный Высший? — спросил тот.
— Да, — ответил Кирэлл.
— И единственный Высший на Монду?
— Да.
— Тогда вы — Красный Высший старейшина, — стражник сделал паузу, а затем продолжил: — Хотя я не сомневаюсь, что вы все равно были бы старейшиной, даже если бы существовал еще один Красный.
— Еще один Красный существует, — сказал ему Кирэлл и на лице стража промелькнуло замешательство. — Моя пара.
— Я… да… но…
— Но что? — вмешалась Осень.
— Вы женщина, — сказал стражник.
— Да.
— Женщины не бывают старейшинами. Они должны быть под защитой своей пары.
— Разве кажется, что я не могу себя защитить? — требовательно спросила Осень.
— Я… нет… вообще… — взгляд стражника пробежал по ней, и он замолчал, когда Кирэлл начал рычать.
— Вообще что? — спросила Осень.
— Леди Осень, — произнес тот напряженно. — Я не хотел вас обидеть и не хочу сегодня пострадать.
— А с чего бы ты должен пострадать? — спросила она в замешательстве.
— Осень, — Кирэлл обнял ее за плечи и попытался увести прочь. — Идем.
— Черт возьми, нет, — она отступила от него на шаг. — Сначала ты велишь мне остаться, а потом велишь мне идти? Я могу любить тебя, но я не собака!
— А что такое собака? — одновременно спросили Кирэлл и стражник.
— Это животное на Земле, которое можно обучить, научить повиноваться, — сказала она, свирепо глядя на Кирэлла. — Я никогда больше не буду бездумно подчиняться, Кирэлл!
— Осень, — Кирэлл тут же притянул ее в свои объятия, зная, что она имеет в виду наркотики, которыми ее пичкали. — Я вовсе не это имел в виду. Я бы никогда так с тобой не поступил.
— Тогда зачем ты это делаешь?
— Потому что мне это не понравилось… — он посмотрел на стражника. — Твое имя?
— Меня зовут Кай.
Кирэлл слегка кивнул.
— Мне не понравилось, как Кай смотрел на тебя.
— Смотрел на меня? — она позволила своему взгляду скользнуть вниз. Платье, которое раньше только выглядело порванным, теперь действительно было таким. Сама Осень была вся в синяках и ссадинах и совершенно точно знала, что от нее пахнет дымом.
— Ты очень красива, пара, — сказал ей Кирэлл. — И хотя я знаю, что другие мужчины будут обращать внимание, я не собираюсь им это позволять.
— Ты ревнуешь!
— А ты сомневаешься? Ты же моя!
— Да, а ты — мой, — она положила руку ему на грудь и почувствовала, как дракон прижался к ней. — Все вы мои. Ни один мужчина, глядя на меня, никогда этого не изменит. Я люблю тебя.
— И я люблю тебя, — наклонившись, Кирэлл приник к ее губам в долгом, глубоком поцелуе. Наконец он выпрямился и посмотрел на Кая. — Закончи то, что ты собирался сказать. Клянусь, я ничего не сделаю.
— Ничего не сделаешь? — спросила Осень, слегка задыхаясь. — Кирэлл, о чем ты?
— Мужчины без пары всегда должны относиться к женщинам, у которых есть пара, с величайшим уважением, — тихо сказал Кай.
— Что ты и сделал, — сказала она ему.
— Нет, леди Осень, я позволил себе разглядывать вас и нашел вас… привлекательной.
— Правда? — Осень не могла в это поверить.
— А почему нет?
— Потому что сейчас я выгляжу не лучшим образом, Кай.
— Это не имеет значения. Вы доказали, что вы сильны, умны и заботливы. Я нахожу это очень привлекательным.
Кирэлл не мог сдержать рычания.
— Я… О… хорошо… спасибо, Кай. Я не уверена, что готова это принять. — Кирэлл снова зарычал. — Но я очень надеюсь, что мы сможем стать друзьями.
— Друзья? — Кай даже не пытался скрыть свое потрясение.
— Ну, да. Это проблема?
— Ну… — взгляд Кая метнулся к Кирэллу.
— Осень, — начал Кирэлл, — женщины, у которых есть пара, не разговаривают ни с одним мужчиной за пределами семьи. Они с ними не дружат.