Это правда. Впереди простирался серый туман. Арин словно расческой убрал пятерней капающие волосы со лба. Он старался вести себя, как ни в чём не бывало. Но его нервы искрились, как лезвие о точильный камень.
Кестрел коснулась его щеки.
— Дождь нам на руку.
— Иди сюда.
Она была на вкус как дождь: прохладная, освежающая и приятная. Пока он целовал её, губы девушки потеплели. Арин чувствовал, как её одежда прилипла коже. И он забылся.
Кестрел пробормотала:
— У меня есть кое-что для тебя.
— Это совершенно необязательно.
— Это не подарок. Я даю тебе это на хранение, пока не вернусь. — Она вложила ему в ладонь жёлтое в крапинку перышко.
А потом, спустя несколько мгновений, Кестрел исчезла за дождевой завесой.
Земля сочилась влагой. Грязь забрызгала Арину штаны, когда он помогал грузить телегу припасами. Арин переживал, он всё думал о «Клыке и Жале», спрятанных в седельной сумке Кестрел, да и грязь кругом замедляла его работу. И он расстраивался всё сильнее и сильнее.
«Ох, ну не знаю, — откликнулась смерть, слегка ухмыляясь, — а мне нравится слякоть».
Арин остановился. «Серьёзно?»
В ответ он услышал лишь дождь.
Арин сосредоточился на другом. Он обдумывал возможности своей армии. Армии генерала. И медленно у него сформировалась стратегия; стратегия, которая высвободила эмоцию, близкую к удовольствию. Он осознал, что это было обещанием мести: прямо на кончиках пальцев.
Дождь громко барабанил по брезенту шатра принца, пока тот внутри изучал карту, исписанную пометками Арина.
— Твои люди будут лучше сражаться в дождь, — сказал Арин.
— К тому времени, как наша армия выстроится на позиции, он может уже и закончиться.
— Но грязь никуда не денется. Подумай о тяжёлой валорианской броне у высших чинов. Наша кожаная. Большинство из них увязнет в грязи.
— Но не на мощёной дороге. — Рошар не то чтобы хотел разрушить стратегию Арина, просто прощупывал ее, проверяя на прочность. — Они превосходят нас в кавалерии. Генерал учтёт плохие погодные условия. Вооружённая пехота тяжелее, а значит, хуже лошадей, вязнущих в грязи. Они попытаются обойти нас с конницей.
— Именно. — Арин легонько постучал по карте, где оставил пометки вдоль дороги, открытой и ровной, которую по обе стороны окаймлял лес. — На это и расчёт.
— На что это похоже, — спросила Кестрел Ришу, — иметь такой дар меткости?
На что принцесса холодно ответила:
— У тебя нет никаких доказательств относительно моих талантов.
Но Кестрел прекрасно помнила соревнование по стрельбе из лука на лужайке дворца, и как Риша демонстрировала бездарность в обучении, и как последняя выпущенная ею стрела поразила центр мишени с такой силой, что прошла насквозь, почти до половины собственного древка.
— Когда-то мне очень хотелось иметь такой талант, а потом перехотелось. И вот сейчас я вновь хочу.
Риша пожала плечами.
— Я это переросла.
— Рошар был моложе тебя нынешней, когда приехал с тобой на территорию Валории. Когда тебя схватили.
— Предали.
— Ты отказалась идти с ним?
Принцесса заёрзала в седле.
— Я была совсем ребёнком и хотела проявить себя. Дети стремятся угодить. Они так стараются. Мои брат с сестрой использовали это против меня.
— И Рошар был за это жестоко наказан.
— И что? — Риша развернулась в седле, чтобы встретиться взглядом с Кестрел. Глаза принцессы горели, её коричневая кожа блестела гладкостью под дождем, полные губы были сжаты.
— Ты могла бы поговорить с ним.
Риша фыркнула.
— Ты говоришь о прощении. Прощение оно такое… скользкое. Как вся эта грязь вокруг.
Кестрел вспомнилось лицо отца в огненном отблеске на пляже Лерален.
— Это разрушает, — сказала Риша. — Тебе это известно.
Кестрел охватила тревога. Она не знала, что дальше собиралась сказать Риша, но девушка уже не хотела это слушать.
— Тебе, жаждущей смерти собственного отца.
Трупы валялись в канаве, недалеко от виноградников Сифии.
Дождь смыл все следы. Однако для Кестрел не составило труда представить ход событий.
Она буквально вобрала их в себя: как сопровождение императора захватило усадьбу и вывело геранцев, живших там, на улицу. Как им велели бежать вперёд. Девочка, лежавшая в канаве, потеряла туфлю. Её маленькая ножка была вся черна от грязи. Туфля… Кестрел искала её под дождем, борясь с нарастающей паникой. Ей просто необходимо было найти обувь этой девочки, словно поиск потерянной туфли заставит исчезнуть дым, всё ещё курящийся от мёртвой женщины, державшей ребёнка за руку. Тучи никуда не спешащих насекомых. Туфля поможет абстрагироваться от трупного запаха разложений, который только усилился дождём. Она поможет сдержать желчь, подкатившую к горлу Кестрел.