Я повернулась к Лексу злая, красная, вспотевшая.
- Вот, никак не хочет распутываться, - протянута ему цепочки, надеясь на помощь.
Только Лекс покачал головой, быстро пряча руки за спину, и даже делая шаг назад от меня, как от прокаженной.
- Где ты это взяла? - таким же страшным шепотом спросил он, и на меня надвинулось ощущение беды.
Вроде и небо безоблачное, и солнце светит, а как будто гроза надвигается, заволакивая горизонт черными тучами.
- В хранилище, - тоже шепотом ответила я.
Лекс побледнел и покачнулся, пристально разглядывая украшение у меня в руках.
- Оно само активировалось или ты дала свою кровь?
- Само, я только дотронулась, как сердце вспыхнуло. Лекс, но ведь оно такое красивое, такое мое что ли, вот только этот меч все портит. Это самый лучший подарок, не отбирай, оно ведь даже не золотое.
- Вот как, - Лекс казалось не слышал меня, - значит само вспыхнуло, выбрало тебя. Стефани, сейчас ты повесишь это на шею, да, да обе цепочки, их не разъединить, и никому, ни единой душе не скажешь, что у тебя есть. Кроме того, никому не позволяй отобрать у тебя это сердце, никогда. И если ты не полюбишь по-настоящему…..быть беде! Зачем? Зачем ты поперлась в хранилище?
Я расплакалась, потому что мое настоящее сердце сдавило так, как будто кто-то умер. Теперь цепочки пугали меня и было одно желание выкинуть немедленно.
- Что ты знаешь о них? – сквозь рыдание спросила я.
И Лекс прижал меня к своему сердцу.
- Это страшный артефакт, Стефани. Артефакт безумной любви и страшной смерти. Однажды много, много веков назад бедный телохранитель полюбил принцессу, и принцесса полюбила его так, что отдала свое сердце, заточив в артефакт. Вон оно, бьется в такт с твоим. - Я опустила глаза на пылающее сердце, которое пульсировало на цепочке будто живое. - Конечно же ни о каком браке не могло быть и речи. Ты же прекрасно понимаешь, что дети повелителей никогда не принадлежат себе. Принцессу выдали замуж, и телохранитель в первую же ночь убил новобрачного, охрана накинулась на парня, вырывая меч из его рук, принцесса, чтобы поддержать любимого в последний страшный час крикнула: «Сражайся! Оружие настоящего воина висит не на его поясе, оно в его сердце». Так появилось второе значение меча, а – первое…. – Лекс усмехнулся, - после того, как телохранитель погиб, принцесса разрушила артефакт, вонзив в него меч, она умерла рядом с любимым. Убитый горем отец, велел сделать для артефактов самые дорогие цепочки из сплава черного, белого золота, но души в артефактах не было, цепочки ржавели, хотя золото и не подвержено коррозии, тускнели, и повелитель велел убрать артефакты в сокровищницу, чтобы они не напоминали ему о трагедии. Но легенда гласит, что рано или поздно душа принцессы вернется, чтобы найти своего любимого, и, если ты не полюбишь, по-настоящему не полюбишь, меч выпьет твою жизнь, дав возможность существовать двум артефактам какое-то время.
- Ааааа, - я раскрыла рот и с ужасом уставилась на ржавый меч, - а если полюблю?
- Тогда меч перейдет к его хозяину, и вы будете счастливы, вот только, – Лекс вздохнул, - истинную любовь найти в нашем мире невозможно, ее просто не существует. Это легенды, придуманные кем-то очень мечтающим о такой любви.
- Ты хочешь сказать, что я умру? – от ужаса у меня волосы на голове зашевелились, зачем я только пошла в эту сокровищницу, кто меня туда понес.
- Умирать не страшно, маленькая. Страшно, когда умирает кто-то из близких. А может тебе повезет, и ты встретишь своего истинного…настоящего…жизнь так непредсказуема.
Этим же вечером я все рассказала Грегу, рыдая на его плече.
- А ну дай посмотреть, - Грег решительно вытянул цепочки, разглядывая их в свете фонаря. Потом потрогал меч, потом проткнул свой палец клинком, смочил меч кровью, но ничего не происходило, сердце билось ровно, ржавый меч, казалось умер навсегда.
- Значит так, - задумчиво потер он подбородок, - тебе надо очень постараться полюбить меня, а мне - тебя, тогда все проблемы решатся.
Я активно закивала головой, соглашаясь с его замечательной идеей.
- Грег, я буду очень-очень стараться полюбить тебя, мне кажется, я уже чуть-чуть люблю тебя, только ты не забудь полюбить меня тоже.