- Это ты ко мне приползла, - начал зачем-то оправдываться я, - мы вообще договаривались, что ты со мной утром побежишь. Побежишь? – перешел в наступление, правда тут же сдулся, наблюдая, как она потягивается, словно кошка, нежный животик мелькнул в задравшейся футболке, моей между прочим, так и не переоделась ведь.
Не выдержал, положил руку на оголенный участок кожи, когда-нибудь здесь будет развиваться мой сын. Стеф замерла, кажется даже дышать перестала, я же медленно проскользил большим пальцем чуть выше, намеренно задирая ткань футболки, не спуская с нее взгляда, заставляя смотреть мне в глаза, бросая вызов. Погладил всей рукой плоский животик, поднимаясь вверх, наблюдая как сквозь ткань призывно напряглась маленькая грудь. Ну же расслабься, доверься мне, тело напряжено так, что пресс виден, тренированная у меня девочка, тоже видно спорт любит, иначе и быть не могло. Накрыл второй рукой грудь прямо поверх футболки, и снова в ее глаза. Взглядом не спрашивал разрешения, предупреждал, что сейчас все будет так, как хочу я! Она облизала губы, и согласно прикрыла глаза. Моя победа! Чистая победа! Вот он – момент наивысшего счастья! Наклонился целуя нежно, чтобы не напугать, теперь уже ожидая ее разрешения, ее ответного хода, и она потянулась ко мне, губами, руками, всем телом. Запуская руки под мою футболку, вызывая во мне невинными прикосновениями бурю ощущений.
- Ани, моя Ани, - простонал, спускаясь поцелуями к нежной ключице, туда, где брачная татуировка переходила на спину. Выпрямился, стаскивая с себя футболку, хочу, чтобы доступ ее рук к моему телу был везде, а я не буду спешить увидеть ее всю, буду растягивать удовольствие сколько можно. Ведь такое бывает только раз в жизни, и хорошо, что у нас этот первый раз на рассвете. Тогда, когда солнце только-только показало свой красный краешек на горизонте, когда просыпаются птицы, когда свежий ветер танцует в кронах зеленых деревьев.
Ласкал грудь сквозь футболку, наблюдая как учащается ее дыхание, как хаотично скользят ее руки по моему телу, требуя близости, прикосновения тела к телу. Разрешил себе открыть то, что так долго ласкал. Идеальная грудь, небольшая, с темным маленьким ореолом и призывно торчащим соском. Накрыл ртом, лаская языком и почувствовал, как руки вцепились мне в волосы, с силой притягивая к себе. Первый тихий стон моей девочки, и буря переросла в ураган. Никогда ничего подобного со мной не было, ни с одной из девушек, никогда от вида груди не хотелось кончить в штаны, не сдерживая себя, никогда тихий стон не вызывал новое возбуждение такой силы, что становилось страшно заглядывать в будущее.
А вот от штанов моя страстная меня избавила уже сама. Обязательно припомню ей писклявое: «Я боюсь!», как-то не очень это похоже на страх. Повторил действия с ее штанами, правда ненароком подцепил еще и белье, дернулась было, прикрылась рукой, второй шаря в поисках одеяла. Аккуратно убрал ее руку, наше вторую, завел за голову и дал себе возможность налюбоваться стройным телом, заставляя ее привыкать к себе. Пусть знает, что я уже все видел, а сейчас и попробую на вкус. Отпустил руки, которые так и остались лежать на подушке, вгляделся в ее лицо глаза крепко зажмурены, зубы стиснуты так, что скулы выделяются, не могу дать ей возможность отступить, умру, если она не станет моей!
Провел языком по самому нежному, положив руку на живот, чувствуя, как напряглась моя жена от незнакомой ласки, ускорил темп, и понеслась. Теперь уже моей Стеф было не до смущения, она требовала от меня все больше и больше, помогая бедрами, удерживая мою голову руками. Почувствовал, что подвожу ее к пику, оторвался и аккуратно вошел, миг боли совпал с первым оргазмом моей девочки, которая широко распахнула глаза, глядя в вечность, наверное, танцуя со своими бабочками.
- Я люблю тебя! – в первый раз признаюсь в любви кому-либо, перекатился, обнимая, еще не пришедшую в себя жену. Жена! Теперь точно моя! Навеки!
- Люк! – она изумленно смотрела на меня, - что ты сделал?
- Просто любил тебя, маленькая, - улыбнулся я ее наивным глазам.
- А если не любишь, так бывает?
Я конечно знал, что так бывает всегда, ну если очень стараться и думать о потребностях дамы, только зачем все этой моей девочке, пусть живет в неведении. Зато все время будет думать, что я люблю ее.