Рут вспомнила: Такер только что разговаривал с Вивиан. Так, может, это был след от ее поцелуя? Когда Брук сказала про пятно, она не удосужилась посмотреть, чья это помада, а сейчас уже поздно.
Ей стало совсем плохо.
— Красивая, — ответил Такер.
Энджи бросилась ему на шею, чуть не пролив при этом свое молоко, и начала целовать. Рут с улыбкой смотрела, как он подыгрывает девочке, показывая пальцем на ямку у себя на подбородке, которую та пропустила.
В ее воображении возникла сладостная картина, как она прикасается губами к этой чудесной ямочке на его подбородке, а он смотрит на нее горящими глазами, которые говорят ей, что для него она самая-самая, единственная. А еще Рут представила себе, будто Такер ее любящий муж, и ее охватила тоска. Собственной семьи, любви и постоянства — вот чего жаждала ее душа.
Именно в этот миг Рут поняла, что ей нужно, чтобы праздник Рождества стал воистину прекрасным. Мужчина, которого она сможет назвать своим. Мужчина, с которым они создадут семью.
— Хватит, — сказал Ники. — Давайте кушать.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дети были в восторге от своей новой одежды. Этот простой факт растрогал Такера больше, чем следовало бы.
Как ни трудно было признаться в этом самому себе, но он с каждым часом все больше привязывался к Ники и Энджи. Если он не поостережется, то вскоре станет переживать за них и справляться, как у них дела, даже после того, как они уедут из «Уиллоу-Глен плэнтейшн».
Рут посадила Энджи на табуретку и стала примерять туфельки. Та отдергивала ногу — туфельки ей не нравились. Войдя в обувной отдел, Энджи сразу приметила другие, розовые с бордовым, но Рут, бросив взгляд на ценник, решила, что они слишком дороги.
— Померяй-ка вот эти, — вмешался Такер, ставя перед девочкой те самые, розовые с бордовым. — Я думаю, маленькой леди эти цвета пойдут.
Энджи торопливо отодвинула в сторону не понравившуюся ей пару и сунула ножки в красивые туфельки.
Рут подняла вопросительный взгляд на Такера.
— Но они вдвое дороже тех, что я хотела купить.
— Ничего, раз они ей нравятся, значит, стоят того, — сказал Такер. У него появилось чувство, будто он, пусть отчасти, пусть чуть-чуть, возвращает то, что сделали для него Ньюланды. И у него стало радостно на душе.
— Вы и так уже много потратили, — заметила Рут. — Не разоритесь? — Она пыталась заплатить за одежду, но он не позволил.
Притихший Ники сидел на табуретке и смотрел на них, ожидая, что ответит Такер. Выражение его глаз вернуло Такера к тому дню, когда Крис впервые привел его к себе. Ньюланды вот-вот должны были отправиться в парк развлечений, где собирались провести целый день, и он был уверен, что они предложат ему отправиться домой, но вместо этого они позвали его с собой. У него не было ни пенни, но они уплатили за все — и за вход, и за обед, да еще позаботились о том, чтобы он вернулся домой с кучей всяких сувениров.
Он не раз думал, что заставило этих людей открыть свои сердца, свой дом и свои кошельки для отчаянного сорванца, каким был он, но сейчас, глядя на Ники, такого настороженного, смотрящего на него с затаенной надеждой, Такер начал понимать, что увидели в нем Ньюланды.
— Скоро Рождество. Имею я право купить подарки? — небрежно проговорил он, как бы заранее отметая любые возражения. — Эй, Ники, чего ты ждешь? — Такер показал на полку за спиной мальчика. — Вон те ботинки, посмотри, прямо напрашиваются, чтобы ты их примерил.
Рут приподняла уголки губ. Такер не понял: то ли она недовольна тем, как он балует детей, то ли, наоборот, ей это нравится. Что до него, то это было истинное удовольствие — смотреть, как Энджи важно расхаживает по проходу в своих новых туфельках. Такер присел рядом с Ники, снял с полки пару ботинок и стал расшнуровывать.
Мужчина с младенцем на руках, женщина и два мальчика прошли мимо них, сели поодаль, и мальчики — один примерно ровесник Ники, а другой лет пяти, как Энджи, — стали мерить обувь. Младенец, судя по розовому комбинезончику девочка, наблюдал из-за отцовского плеча, как мать, тыча большим пальцем в носки туфель, проверяла, не малы ли они и остается ли еще место на вырост. Такеру подумалось, что, не считая младенца, они с Рут очень похожи на эту семью.
Ему стало как-то не по себе. Суетится и ведет себя словно отец семейства, а ведь всего-то и хотел, что побыть в одиночестве во время каникул.
Мужчина с младенцем обернулся и с улыбкой помахал рукой:
— Такер Мэдок! Вот уж не ожидал встретить тебя здесь.
— Рад тебя видеть, Нил, — с улыбкой отозвался Такер, протягивая руку бывшему однокласснику.