- Так ты сам его мне впихнул и попросил припрятать, чтобы мы его вчера не выпили.
Повеселевшие ребята, немного поправив здоровье, сошлись на мысли, что решение Крама было гениальным, как и исполнение Малфоя.
- Ребят, а никто не помнит, чем вчера вечер закончился-то? – помолчав, спросил Драко. – А то у меня какая-то каша в голове.
- Не особо, – задумавшись, отозвалась Флер. – Вроде как должен был быть салют. А мы салют взрывали?
Остальные притихли, а Драко обвел взглядом гостиную и резюмировал:
- Ну, судя по тому, что здесь коробок нет, то могли. Но я не помню. Мерлин! А ведь доктор Фойерверкус что-то невероятное обещал!
- Ладно с ними, с фейрверками, – вздохнула Флер. – Что перед ними-то было?
- Фанты? – неуверенно предположила Луна. – Ну, фанты точно были, я помню, как Виктор танго со мной танцевал.
- Ах, теперь это у нас так называется, – развеселившись, прокомментировал Малфой, кинув на хмурого болгарина ехидный взгляд. – А мне вот это больше обжимания напомнило. Особенно если учесть, сколько раз он свою партнершу во все стороны наклонял. У меня даже создалось впечатление, что ваш, с позволения сказать, танец из одних наклонов и состоял.
- Но это было так ст’гастно! – горячо возразила Флер. – Так что засчитывается, ведь танго – это танец ст’гасти!
- А еще кто что помнит? – Малфой было перевел взгляд на Луну, но заметил скомканную бумажку и, развернув ее, прочитал: – Хм. «Танец зарождающейся любви в лунном свете»… Это как? Если бы просто «танец любви», я бы лично о стриптизе подумал. А вот зарождающейся… Это что, несколько пуговиц расстегнуть и ремень снять, например? Распалить и обломать, что ли? Эй, народ, кто у нас танец Обломинго танцевал?
Флер и Крам промолчали, а вот Луна оживилась:
- Виктор.
- Да? – хмыкнув, Малфой повернулся к озадаченному болгарину. – Виктор, значит? Кстати, если присмотреться, то видно, что бумажка пожевана так, как будто кто-то пытался ее съесть. Улики уничтожал, да, Крам? Чтобы фанаты не прознали? И как, как это было? Кто-нибудь помнит? Флер?
- П’гостите, но что-то в памяти ничего не всплывает.
- Ясно. Виктор?
- Без комментариев, – буркнул Крам.
- Ну, логично, – кивнул Малфой. – Ты-то и не мог видеть это со стороны. Но, судя по стилю заявки, я могу предположить, кто является ее составителем. Тебе-то хоть понравилось, Лавгуд?
- Это было неподражаемо, – мечтательно выдохнула девушка, закатив глаза к потолку. – Точно так, как мне хотелось.
- Да? – Малфой кинул на Крама заинтригованный взгляд и полюбовался на странную смесь смущения и самодовольства на его лице. – Ну, значит, это уже было не зря.
- Ну еще бы, – фыркнула Флер, посмотрев на Луну снисходительно и понимающе. – Это же сам К’гам танцевал. Да, Луна?
- Это ты о чем? – заинтересовался Драко.
- А он для Луны – эталон мужской к’гасоты. Она сама вче’га в этом п’гизналась.
- Крам? – Драко окинул взглядом худощавого и бледного брюнета. – Ну… а в чем эта красота выражается, не пояснишь?
Флер рассмеялась, а Луна спокойно пояснила:
- Он на моих любимых животных похож.
- Да? Теперь я заинтригован еще больше, – Малфой подался вперед. – И на кого? На фестрала?
Флер некрасиво фыркнула, а Луна задумчиво покосилась на мрачного Крама.
- Ну, на него, наверно, тоже, – после недолгих раздумий, признала она. – Но вообще-то я имела в виду ворона, паука “Черную вдову” и змей.
- А-а-а… – протянул Малфой, и его взгляд, обращенный на Крама, стал скорее сочувствующим. Болгарин, впрочем, не выглядел задетым такими нелестными сравнениями. – Ну, допустим, ворон он из-за цвета его шевелюры и носа, понимаю. Паук… тут можно подключить воображение и за счет скелетообразности и длинных рук выехать, но змея-то причем?
- А взгляд? – заступилась за свою теорию Луна. – У него просто неподражаемый змеиный взгляд.
Драко прокашлялся и покачал головой, а Флер вдруг выдала:
- А я вот только сейчас подумала. Луна, а ведь Севе’гус как ’газ под все эти к’гитерии подходит: худой, б’гюнет, а какой у него нос… выдающийся. Еще лучше, чем у Викто’га. Прости, К’гам, но ведь на п’гавду не обижаются, да?
Крам только передернул плечами, показав, что ему этот вопрос параллелен, а Луна возразила:
- Ну, допустим, насчет паука и ворона я согласна, а взгляд?
- А что с его взглядом не так? – искренне удивился Драко. – Нормальный взгляд.
- Он слишком страстный, – обвиняющим тоном отрезала Лавгуд. – У змей такого горячего взгляда не бывает.
- Абзац! – заржал Малфой. – Страстный взгляд Северуса я комментировать даже не буду, но тебе, Крам, искренне сочувствую: мало того, что такие параллели проводят, так еще и страсти в тебе, оказывается, ни на грамм.
- Так ведь это же хорошо, – вступилась за него Луна. – Иначе он бы уже не был так на змею похож.
- Я никогда не пойму женскую логику, – покачал головой Драко.
- Эй! – возмутилась Флер. – Ты не можешь судить всех девушек по одной Луне! Мне вот, нап’гиме’г, К’гам совсем не н’гавится. Ой, п’гости, Викто’г, – тут же поправилась она, кинув на невозмутимого болгарина извиняющийся взгляд. – Ты мне, конечно, н’гавишься, но не как мужчина.
- А как паук! – заржал Малфой. – Луна, радость моя, одна просьба: никогда не говори мне, на кого я похож по твоему мнению. Это неотвратимо скажется на моей самооценке.
- Хорошо, – серьезно кивнула Лавгуд. – Не буду.
- Вот и здорово, – Малфой снова обратил внимание на записку в руке. – Кстати, а ведь это мысль. Может, поищем остальные фанты? Глядишь, они нам память и подстегнут.
Все согласились с предложением и разбрелись по комнате. В результате напряженных поисков общими усилиями нашли еще девять листочков.
- А остальными что, закусывали, получается? – задумчиво пробормотал Малфой. – Хотя, вспоминая «Обломинго» Крама, может, и закусывали.
- Еще бы, больше-то нечем было, – хмыкнула Флер. – И почему никто не догадался о закусках позаботиться? Два наших то’гтика на всех это несе’гьезно.
- А закуски были, – задумчиво сказала Луна и махнула рукой куда-то в сторону дальнего угла комнаты. Обернувшись, остальные увидели небольшой сервировочный столик, заставленный блюдами с бутербродами, салатницами, вазами с фруктами…
- Да-а-а… – протянул Малфой. – И все нетронутое. А хоть кто-нибудь к нему подходил?
- Я, – тут же отозвалась Луна.
- Уверена? И в чем это выразилось?
- Ну вон же, – Лавгуд указала сначала на фрукты, а потом на салат. – Видишь, трех звездочек карамболы, физалиса, помидорной розочки и петрушки нет.
- Луна, ты просто нечто, – простонал сквозь смех Малфой. – Допустим, тебе непременно понадобилось уничтожить все украшения. Может, из эстетических или религиозных соображений, я уж не знаю. Но петрушку-то зачем?
- Потому что она зеленая, – с неподражаемой логикой ответила Луна. – Об этом же в «Придире» недавно писали. Цветное питание – залог здоровья и правильного функционирования…
- Так, пока не нужно. Я еще не отошел от вчерашнего, чтобы в такую серьезную тему вникать, – поспешил откреститься Малфой. – Лучше потом статью мне дай, я сам с ней ознакомлюсь. А пока давайте вспомним, что же все-таки вчера было. Итак, барабанная дробь, – Малфой выдержал красивую паузу и зачитал первое задание: – Канкан. Опа! Это я удачно вытянул. Итак, сознаемся, кому что в голову приходит?
- О-о-о! – протянула Флер, прижав руки к груди и закатив глаза. – Это было сильно! Северус так зажигательно отплясывал, что даже мне хотелось все бросить и присоединиться.
- Это из-за юбки, – со знанием дела кивнула Луна. – Если бы без яркого костюма, все смотрелось бы дико и смешно. Так что Драко молодец.
Драко вытаращился и беспомощно пробормотал, явно не веря услышанному:
- Я? А я-то тут причем?
- Конечно, ты, – кивнула Луна. – Это же ты ему юбку и чулки в сеточку трансфигурировал.
- Я? – Малфой сглотнул и помотал головой. – Но как? У меня же с трансфигурацией всегда сложности были.