"Не горячись, принц. Разве тебя не учили, что невежливо перебивать старших?" - укорил его первый голос, мягкий как перина.
Принц снова покраснел.
"Извините".
"Мы можем сделать так, что войска твоего противника поразит неведомая хворь, и тогда твои воины без труда овладеют всеми его крепостями и укреплениями..."
"Черная магия! - возмутился Мартьен. - Даже не предлагайте, я никогда не стану убивать людей таким способом!"
"Не магия, а биологическое оружие, - терпеливо, как ребенку, продолжал втолковывать ему мэллин. - И мы не предлагаем никого убивать, просто у всех твоих врагов в условленный час вдруг начнётся чудовищный понос, блевота, и резь в глазах, так что ни один из них не сможет вступить в бой. На следующее же утро недуг покинет их безо всяких последствий. Но будет поздно - ты уже выиграешь войну..."
"Звучит заманчиво, - подумав, согласился Мартьен. - Но что вы хотите взамен?"
"Сущие пустяки, - мягкий голос первого мэллина был сладким, как мёд. - Ты работал в забое, Мартьен, и знаешь, как тяжел и опасен труд под землёй. Выработки рушатся, погребая под собой рудокопов, а подземные богатства истощаются. Пообещай нам, что когда ты взойдешь на престол, то закроешь все рудники в Империи, и разгонишь инженеров, кои тщатся измыслить машины, работающие на ископаемом топливе..."
"Но зачем вам это надо? - Мартьен был искренне удивлен, потом к изумлению примешалось негодование. - Рудники дают стране железо, олово и медь - как прожить без них?"
"Используя дерево, камень и кость, - спокойно отозвался главный мэллин. - Многие тысячелетия люди жили, не зная металлов, и мир вокруг них оставался зелёным и прекрасным. Но когда человек познал возможности, даруемые ему изготовленными из железа машинами, мир вокруг него начал необратимо меняться. Когда люди роют землю в поисках руд и горючих ископаемых, когда кровь земли сгорает в топках дающих энергию машин, мир превращается в каменную пустыню, и жить в нём становится не приятнее, чем на голой скале".
"А еще люди становятся слабыми и беспомощными, когда начинают во всем полагаться на свои машины, - печально добавил первый голос. - Они так легко гибнут, когда их техника перестает работать".
"В гордыне своей люди придумывают оружие, способное уничтожать целые города, - добавил второй голос. - И делают всю землю непригодной для жизни. В итоге погибают и побежденные, и победители. Печальная картина, не так ли? Наш народ долго шел по этому пути - мы слишком поздно осознали всю пагубность развития промышленных технологий. Но мы не хотим, чтобы новые люди повторяли наши ошибки..."
"Поэтому мы и просим, чтобы ты закрыл шахты и разогнал всех изобретателей, выдумывающих оружие и самоходные машины, - пояснил третий мэллин. - Лучше учиться менять себя, развивая свои природные способности, чем изменять мир вокруг, не думая о последствиях".
"Но без железа и пороха Империя станет лёгкой добычей для врагов, - задумчиво проговорил Мартьен. - Сейнийцы, например, только и ждут момента, чтоб напасть. А они, кстати, владеют более совершенным оружием, и Шайделлин Сейнийский поощряет технические новинки!"
"С сэйнийцами мы будем работать, не волнуйся о них, - пророкотал третий мэллин. - Твоя задача - бороться с заразой прогресса в Тэре. Обещай хотя бы, что объявишь вне закона любые машины, работающие на горючем топливе, и сократишь до минимума число рудников в Вальмене. Уже сейчас воздух там черен от дыма плавильных печей, а отвалы пустой породы уродуют подступы к городу. А потом, когда ты уведешь рудокопов из старых выработок в горах Снежного барса, землетрясение уничтожит их все, и в Империи Тэра наступит спокойствие. Пусть люди пашут и сеют, борются с болезнями или пишут книги, пусть в крайнем случае изобретают механизмы, которые работают от силы мышц или от энергии воды - и мы будем знать, что не зря посадили тебя на трон!"
Мартьен задумчиво кивнул.
- По рукам! - произнёс он вслух, и его голос прозвучал неожиданно громко и торжественно.
Вскоре, дружески попрощавшись с Алиеной, чьи глаза блестели, как у девочки, впервые увидевшей новогоднюю ёлку, и тепло улыбнувшись маленькой Тиарджес, принц покинул Старый лес.
Глава 52. В столице
Едва оправившись после преждевременных родов, Лэйса упросила супруга покинуть ставшую ей ненавистной Лиланию. Корилад тоже был расстроен из-за неудачи с наследником. Понимая, что его отсутствие в столице затянулось, император без возражений уступил просьбам жены.
Единственным утешением для Лэйсы в её горе стала короткая записка без подписи, сообщавшая, что девица и ребенок благополучно добрались туда, куда и направлялись. Молодая женщина догадалась, что эту весточку послал ей Мартьен, и незаметно приложила исписанный неровным мужским почерком клочок пергамента к губам.
Ву-Тэра встретила императорскую чету дождливой и прохладной погодой, обычной для севера. Лето заканчивалось, и листья на деревьях, росших вокруг императорского дворца, желтели и уже начинали облетать.
Дворцовый сад, бывший когда-то гордостью императоров Тэры, ныне пребывал в запустении. Прогуливаясь по заросшим дорожкам, Лэйса с грустью отмечала поврежденные непогодой статуи, сломанные столбики беседок, буйно разросшийся кустарник и засохшие ветки на деревьях.
Особенно огорчали её фонтаны, бездействующие уже несколько лет. Со смертью фонтанного мастера, служившего императору Корсиду II и погибшего в ночь переворота, никто не знал, как прочистить засорившиеся желоба, по которым вода подавалась наверх. Да никому и не было до этого дела - правителей волновали более насущные вопросы.
Но всё же Лэйса любила проводить время в саду. Особенно часто она останавливалась у фонтана, носившего некогда название "Плачущая дева", и отрешенно смотрела, как ветер кружит желтые листья, бросая их в пустой каменный бассейн, увенчанный изображением коленопреклоненной девы. Некогда вода стекала из-под закрывавших лицо девы ладоней, но сейчас слёзы изваяния иссякли, хотя сама поза статуи по-прежнему навевала грусть. Присаживаясь на каменный край фонтана, императрица часто грустила вместе с мраморной девой. Её собственные горести затмевали для молодой женщины все беды государства.
Дела императора тоже шли неважно.
Молодой принц рэ-Кор решительно двинул свои войска на север и неожиданно одержал несколько крупных побед. Причиной тому стало досадное стечение обстоятельств: в войсках императора бушевала какая-то желудочная хворь, вспыхивая то в одном лагере, то в другом и делая людей абсолютно неспособными сражаться. Император велел казнить командиров, допустивших у себя в лагере повальную болезнь, а также интендантов, которые могли поставлять несвежие продукты, и отдал распоряжение в обязательном порядке кипятить воду для питья. Но все эти меры помогали слабо. В народе все громче шептались, что истинный государь - Мартиан, и случаи дезертирства в войсках участились. Тем временем войска принца продвигались все ближе к столице и уже готовились к осаде.
В руках императора по-прежнему оставались обширные, но малонаселенные пространства на севере и востоке страны, однако все понимали, что с падением столицы война закончится поражением рэ-Крина.
Как-то раз, когда Лэйса, закутавшись в лёгкий плащ, грустила у молчащего фонтана, служанка доложила, что светлейшую императрицу желает видеть некая делегация горожан, ожидающая в приемной дворца. Лэйса была не в том настроении, чтобы решать проблемы купцов и ремесленников, однако она понимала, что горожане, не дождавшись её, попытаются обратиться к императору, и это может закончиться для них плачевно. Поэтому молодая женщина поднялась, зябко передернув плечами под тонкой накидкой, и отправилась к пожелавшим её видеть людям.
- Ваше Величество, мы обеспокоены намерениями вашего венценосного супруга, - без предисловий начал один из городских старейшин, когда Лэйса вышла к ним.
- В чем дело? - недоумевая, поинтересовалась императрица. Намерения венценосного супруга часто беспокоили и её саму, однако следовало узнать, что именно он замыслил на этот раз.