Евгений смущенно смотрел на письмо.
— Спасибо, Марфа, — произнес Иоганн.
— Давай, — обратилась Марфа к Евгению и откусила нитку, — переодевайся в рубаху. Иди в комнату и приведи свои волосы в порядок. Зеркало я положила на кровать. Постарайся выглядеть, как человек, которому не нужно скрываться.
Евгений схватил рубаху, дорожный сюртук и покорно исчез в комнате. Иоганн еще раз склонился над посланием и обстоятельно ознакомился с ним. Его имя упомянули, но вместо имени «Евгений», стояло — «Алексей Сергеевич Палот». Он поинтересовался:
— Чье это имя?
— Нового помощника аптекаря, который в скором времени прибудет из Москвы. На несколько ближайших дней это имя одолжит Евгений.
— Что я одолжу? — поинтересовался тот, вернувшись в комнату. С приглаженными волосами, в чистой рубахе и сюртуке он выглядел, как приличный путешественник. В другой одежде, как увидел ошеломленный Иоганн, его друг без труда мог сойти за бюргера или даже за дворянина. Честно говоря, даже его лицо выглядело благородным. В действительности, Евгений оказался очень симпатичным парнем. Иоганн таращился на него, пока тот не ухмыльнулся.
— Тебя зовут Алексей Сергеевич Палот, — пояснила Марфа. — Хорошенько запомни это имя.
Ухмылка Евгения исчезла, и он упрямо произнес:
— У меня уже есть имя, и звучит оно «Евгений».
У Марфы уголки рта насмешливо полезли вверх.
— Порой приходится и лгать, — ответила она, бросив на него резкий взгляд. К удивлению Иоганна, Евгений снова закрыл рот и Марфе не ответил.
Первым в дорогу отправился Иоганн. Марфа коротко с ним попрощалась.
— Пять дней, — сказала она, быстро обняв его. — Я жду пять дней!
Равнодушные лица проплывали мимо него, когда он без Евгения отправился в путь по болотистой местности. Скользкие доски заменяли ему дорогу. Украдкой он высматривал Дережева или его союзников, но сегодня казалось, его никто не преследовал. Вскоре он решил, что видел Митю, но юродивый также быстро исчез, как и появился.
Иоганн молча прочел короткую молитву небу, чтобы никто из людей царя Петра не обнаружил русалку, пока та, не ведая опасности, вела странные разговоры с юродивым. Когда Иоганн почти уже достиг края стройки, то услышал позади себя шаги. Не задумываясь, он сунул руку под рубашку и вытащил послание. Его дыхание участилось, и он почувствовал себя в западне. У него, в конце концов, поручение от Томаса Розентроста. Как будто только сейчас услышав шаги, он остановился и обернулся. Колени у него подогнулись. И он, было, чуть громко не выругался.
Иван задыхался от быстрого бега. Борода всклочена, легкие гремели при каждом вдохе, как мешок с цепями. Иоганн сжал губы и встревоженно огляделся. Будто из-за берез сейчас повыскакивают заговорщики и его окружат. Без слов Иван промчался последние несколько шагов и остановился перед ним. Спешно схватив Иоганна за руку, он вложил в нее твердый предмет. Водянисто-голубые глаза посмотрели на Иоганна с укоризной, затем старик, не оборачиваясь, пошел обратно. У ошеломленного Иоганна в руке остался твердый предмет. Только спустя несколько мгновений он разжал кулак и посмотрел на подарок Ивана. Это оказался крошечный, резной образ Богоматери.
К его изумлению Евгений уже находился на условленном месте за березами. Однако и ему плохо удавалось скрыть, что запыхался. Следовательно, он знал более короткий путь или мчался сюда, как дьявол. Самоуверенно, с широкой ухмылкой он стоял, прислонившись к стволу дерева.
— Ну, наконец-то, Бремов! Русалка пожелала поцелуй на прощание?
— Молчи, русский, — парировал Иоганн. — Куда дальше?
Евгений указал на юг, и они отправились в путь, в быстром темпе двигаясь через постепенно густеющий лес. Они никакие не воры или торговцы секретами, а двое парней с поручением от врача, с письмом и печатью, державшие путь в Есенгород. Чем дальше от заболоченного речного района, тем зеленее становился лес. Лиственные деревья создавали крышу над их головами, на тропинке росли папоротник и ягодные кусты. Не жалели своей обуви и плохо ориентируясь в дороге, Иоганн и Евгений прошли уже большое расстояние. Достаточно просто скрыться в лесу, чтобы не столкнуться с путником, шедшим навстречу. Старый компас, который Иоганн еще в Москве выменял за плотницкую работу, сослужил им хорошую службу, так как время от времени они сомневались, где находится дорога. Вскоре двигаться стало тяжелее, а чувство эйфории улетучилось. Они молча шли рядом друг с другом, делая лишь краткие привалы для перекусов. Еды надолго бы не хватило, но спустя продолжительное время Евгений разглядел куст и вытащил оттуда куропатку. Ближе к вечеру мглистое солнце полностью исчезло за тучами, и им пришлось перебраться под дерево с низко свисающими ветвями, чтобы не промочить под дождем свои припасы. В опустившихся на них грозовых сумерках, лес сверкал, как сундук с сокровищами, наполненный хрустальными каплями и зелеными жемчужинами. Иоганну так не хватало свежего запаха мха и живой древесины! Плечом к плечу ждали они, пока не пройдет гроза.
В сумерках шорохи начали меняться, а треск в ветвях давал эхо. Глубоко в подлеске Иоганн рассмотрел огромную тень. Могучим кораблем проплыли между листьями и ветками раскидистые рога лося. Затаив дыхание, они наблюдали, как гигантский зверь прошел позади них.
Вечер накрыл темным плащом деревья, глаза начали светиться. Августовская ночь навевала лишь слабые воспоминания о белых ночах. Для ночлега Иоганн раскатал шерстяное одеяло, которое ему дала с собой Марфа. Дорожную одежду, чтобы не помялась, повесили на ветку одного из деревьев, и улеглись, тесно прижавшись, друг к другу. Было приятно ощущать тепло Евгения, и Иоганн снова смутился, как тонко он чувствовал своего друга.
— Видишь? — прошептал Евгений и указал на тень. — Это медведь?
Иоганн содрогнулся и непроизвольно придвинулся к нему еще ближе.
— Здесь же нет медведей или…?
— Ты меня спрашиваешь? — поинтересовался тихим голосом Евгений. — Если захочешь узнать про морского огурца, это я могу тебе рассказать, но в животных, обитающих между деревьями, разбираешься ты.
— Здесь нет медведей, — соврал Иоганн. Они долго прислушивались к ночи, но усталость, наконец, победила.
Утром они чувствовали себя разбитыми, и с гудящими ногами отправились в путь, продвигаясь некоторое время вдоль дороги, на которой виднелись глубокие следы от колес.
Двигаясь по лугам, они преодолели, как полагал Иоганн, около двенадцати миль. Вдали показались конные солдаты и повозка на тяжелых колесах, катившаяся в сторону Санкт-Петербурга. Возможно, новый груз продовольствия и инструментов. Они с тревогой наблюдали за всадниками, но людей Дережева среди них не увидели, как и бояр в длинных, ниспадающих одеждах.
Время от времени попадались другие обозы, двигавшиеся также по направлению к дельте Невы, лошадиные упряжки и пешие колонны новых работников.
Еловый аромат обдувал их, заставив ночью помечтать о поленьях в печи и зиме. В какой-то момент Евгений разбудил Иоганна и указал на белую туманную фигуру на четырех ногах, с горящими глазами.
— Волк, — прошептал он. — Белый волк. Ты видишь его?
Когда Иоганн пробудился, фигура исчезла, и он еще долго задавался вопросом, приснился ли им этот зверь или его, действительно, видели. На второй день их путешествия в поле зрения попало скопление домишек. Разбросанные вдалеке по равнине, маленькие усадьбы защищались высокими деревянными заборами. Иоганн подсчитал и пришел к выводу, что до города еще около десяти миль. Наступила ночь. Шанс вновь спать под крышей показался Иоганну более чем заманчивым.
— Спросим у кого-нибудь из крестьян, нельзя ли нам переночевать. За пару копеек они дадут нам приют.
— Ты с ума сошел? — возразил Евгений. — Хочешь, чтобы нас ограбили?
— Когда мы переезжали из Москвы к Неве, то часто останавливались в усадьбах.
— С вами было много помощников. Мы найдем другое место, Бремов.
Иоганн посмотрел на своего друга со стороны и заметил:
— Ты не доверяешь людям.
— Мы не можем позволить себе доверие, — невозмутимо парировал Евгений. — Представь, нас задерживают, и Карпакова мы не находим. Тогда город потерян. У тебя есть с собой инструменты?