«Привет Эли,
в ближайшие дни я организую моё путешествие и транспортировку Луиса. Здесь я не могу и не хочу оставаться дольше.
Поезжайте в течение следующих двух недель на юг. Я присоединюсь к вам немного позже.
Когда мы встретимся в Италии, нам нельзя будет говорить о формуле. Ни тебе, ни Джианне, Паулю или Тильманну со мной. Это, вы должны соблюдать. Вы можете обсуждать её только между собой, и даже это следует делать только тогда, когда нельзя избежать.
Следует ожидать того, что постепенно, я забуду формулу, потому что передал её тебе. Я пытаюсь остановить этот процесс с помощью медитации. Тем больше, ты должна сохранять её в своей памяти и в тоже время защищать от посягательств от внешнего мира. В этом, ты преуспеешь.
Как я слышал, ты прилежно тренируешься дальше.
Не думаю, что вам удастся изменить что-то в моей судьбе, но возможно она вовсе не придёт и тогда, по крайней мере, мы сможем начать искать вашего отца. И ты сможешь подумать о выполнение своего обещания.
— Знаешь, какое предложение я больше всего ненавижу в этом письме? — проворчала я. «Как я слышал, ты прилежно тренируешься дальше.» Тьфу! Это покровительственное предложение учителя!
- Тильманн улыбнулся.
— Правда? А я думал — это «Увидимся.»
— Его тоже. Ах, я ненавижу все предложения в этом письме. Этот клочок бумаги с мазнёй, даже не заслужил название письма, — поносила я его. Но улыбка Тильманна сменилось серьёзностью, которой я опасалась уже по пути сюда. Эта дурацкая парильня служила лишь показухой. Он собирался обсудить со мной определённые вещи. И насколько я его знала, некоторые из них, я не захочу услышать. С другой стороны, пришло время, объединить наши мозги. У нас имелась формула, но плана всё ещё не было. Я встала, забрала письмо из его рук и бросила в огонь. Было приятно смотреть на то, как оно, шипя, свернулось и распалось в чёрный пепел.
Тильманн наклонился вперёд и длинной палкой перевернул камни, чтобы они накалились полностью.
— Ты ведь не думаешь, что я буду вместе с тобой сидеть голая в этой палатке? — проворчала я.
— Если хочешь, можешь сесть туда и одетой, но это будет неприятно, — ответил Тильманн, не отрывая своего внимания от камней. — Не суетись, Эли.
Это требование я слышала от него постоянно. Не суетись. Не парь шкуру. Расслабься. Глупые, бесполезные советы. Ещё глупее и бесполезнее, чем в письме Колина. Потому что…
— Я на твоём месте, больше всего, ненавидел бы предложение, где он пишет, что Тесса возможно всё равно не придёт.
Я ожидала это возражение. Тем не менее, чуть не начала брызгать слюной, когда ответила.
— Приманить Тессу, ещё никогда не было проблемой, Тильманн. Наверное, ей хватит уже того, что Колин и я улыбнёмся друг другу.
— Это, по крайней мере, был бы уже прогресс, — сказал Тильманн. — если вы хотя бы, улыбнулись друг другу. Нет, Эли, правда. Колин не писал бы этого без причин. Я тоже думаю, что будет сложно. Ваши отношения в последние время не были таким уж классными и…
— Разве мы здесь для того, чтобы обсуждать мои проблемы в отношениях? Тогда я ухожу, а ты можешь поджариваться здесь один. Он делает всё это, чтобы она не пришла уже сейчас, пока мы ещё не готовы, потому что в третий раз мы не сможем от неё избавиться. Колину надоело убегать и мне тоже. Но в Италии всё будет по-другому. Определённо. Тогда мы наконец-то сможем быть такими, какими хотим быть.
— Ладно, хорошо. Успокойся, Эли, да ты ещё сейчас и в огонь запрыгнешь. — Тильманн поднял руки вверх, усмиряя меня. — Собственно, я хотел посидеть здесь в сауне, а не организовывать костёр для ведьм.
Я действительно оказалась в слишком опасной близости от огня. Резина моих кед уже начала дымиться и вонять. Я сделала большой шаг назад.
— Кроме того, было бы не так уж плохо, если она в Италии, придёт не сразу, — продолжил Тильманн, после того, как убедился в том, что я нигде не горю. — Тогда у нас будет больше времени, чтобы всё тщательно спланировать и — во всяком случае, у нас будет время. Так что вам не нужно сразу же бросаться в любовное счастье.
— Хм, — произнесла я, потому что ещё никогда не была той, кто мог с головой броситься в счастье, как другие люди. Если вообще могла, то скорее спотыкаясь войти, неожиданно и не о чём не подозревая. Незапланированно. Чёрт, у Тильманна и Колина, эти сомнения были не просто так. Но Паулю ведь получилось организовать счастье, сработает и с нами. Кроме того, Колин и я уже любим друг друга. Паулю и Джианне ещё нужно было влюбиться друг в друга. Любовь гораздо сложнее вызвать, чем возродить уже существующую. Уже существующую любовь, повторила я с сарказмом мои собственные мысли. Прозвучало ужасно. Нет, я даже не хотела обращать это в слова, ни в разговоре с Тильманном, ни в монологе, про себя. Всё образуется, как только мы окажемся на юге. Всё должно получиться.