Не знаю, как долго она намерена меня наказывать, или она и вовсе собирается меня утопить. Часть меня надеется, что Мерельда действительно это сделает. Что она прикончит меня здесь и сейчас, чтобы потом не пришлось терпеть жалкое существование без отца в этом мире. Чтобы меня не выдали замуж за такого мерзкого человека, как лорд Пейн.
Мерельда окунает меня в оба ведра еще дважды, и каждый раз, кажется, длится дольше, чем предыдущий. Мое тело обмякает, я перестаю бороться с ней, приберегая остатки сил для кратких мгновений, когда я выныриваю на поверхность, чтобы глотнуть хоть капельку воздуха.
Я едва успеваю спохватиться, когда она неожиданно толкает меня в сторону, и я грузно падаю на холодный каменный пол кухни, задыхаясь и захлебываясь водой. Мерельда изо всех сил пинает меня ногой в бок, но, несмотря на боль, я едва ли могу издать стон.
– Ужин должен быть готов через час, – говорит мачеха, свирепо глядя на меня сверху вниз, когда я поднимаю на нее глаза. – Не опаздывай, иначе тебя будет ждать нечто гораздо хуже.
Бросив на меня последний взгляд, полный отвращения, она резко разворачивается и выходит из кухни. Дверь за ней захлопывается, а я сворачиваюсь калачиком, пока мои легкие изо всех сил пытаются прийти в порядок.
Довольно долго я лежу так, не шелохнувшись, упираясь головой в пол.
Как бы ужасно все это ни было, я даже слегка удивлена, что Мерельда не сделала чего-то похуже. Ведь она может. Несмотря на то что платье промокло, а там, где она ударила меня ногой, могут проявиться кровоподтеки и синяки, явных следов ее поступка нет.
По крайней мере не в этот раз.
Почему-то от этого осознания волосы у меня на голове встают дыбом.
Глава 8
Хейзел
Стоя в углу столовой, я наблюдаю, как Мерельда и двое ее сыновей едят. Или, скорее, как ест Амадей. Киприан делает вид, что ест, просто передвигая еду по своей тарелке.
Когда я начала накрывать на стол, Мерельда ясно дала мне понять, что мне придется подождать своей очереди, поскольку она не привыкла пускать животных за стол. Она сообщила мне эту новость с холодной ухмылкой, и я не стала возражать.
Я решила, что так даже лучше: не придется высиживать эту трапезу здесь. Сидеть с ними за одним столом – наказание хуже, чем есть остывший ужин.
– Горох резиновый, – жалуется Амадей.
– Тебе больше не придется терпеть готовку этой девки, дорогой, – говорит Мерельда. – Честно говоря, это чудо, что мы до сих пор не умерли от ее ужасной стряпни. Даже стыдно! Ее мать, в отличие от дочери, была такой замечательной кухаркой.
– Да к тому же еще и красавицей.
– Жаль, что девчонка не унаследовала ничего полезного от своих родителей, – говорит Мерельда со вздохом. – Я полагаю, не каждому ребенку это удается.
Эти двое обмениваются взглядами, довольные, что говорят обо мне так, словно я не стою в нескольких метрах от них. Я поджимаю губы, изо всех сил стараясь игнорировать их комментарии, и мой взгляд падает на Киприана.
Он сидит молча, глаза сосредоточены на своей тарелке, а плечи напряжены. Если бы я плохо его знала, то подумала бы, что его наказали так же, как и меня.
Внезапно внимание Мерельды переключается на ее младшего сына.
– Я уже почти и забыла, что ты здесь, Киприан, – говорит она, протягивая руку за бокалом вина, и легкая ухмылка появляется на ее лице.
Я прекрасно знаю ее взгляд и эту ухмылку, и они никогда не сулят ничего хорошего.
По какой-то причине у меня вдруг появляется непреодолимое желание каким-то образом предупредить Киприана об этом. Но с тех пор, как он появился в столовой – буквально через несколько минут после того, как его мать и брат уселись за стол, – он ни разу даже не взглянул в мою сторону.
Хотя, он, наверное, игнорировал меня в их присутствии ради моего же блага.
– Ну же, – продолжает Мерельда, делая паузу, чтобы сделать глоток вина. – Не смотри так угрюмо. У меня для тебя хорошие новости.
– Очень сильно сомневаюсь, что они хорошие, – отвечает Киприан грубым голосом.
Улыбка Мерельды слегка увядает, но тем не менее она продолжает:
– Наконец-то я нашла тебе подходящую жену.
В комнате воцаряется тишина.
Киприан напрягается, его рука замирает, переставая мусолить горошек по тарелке. А затем, очень медленно, он кладет руку на стол. Подняв глаза, он встречается взглядом с Мерельдой. Я не могу разглядеть, что происходит между ними, но ясно вижу, как улыбка мгновенно исчезает с ее лица.
– Нет.
Это «нет» мягко слетает с его уст, а его голос звучит спокойно до ужаса.