Несусь по дворцовым залам к своей мастерской. Войдя, захлопываю за собой тяжелую дверь и издаю тихий всхлип.
Кем он себя возомнил? Кто он такой, чтобы сидеть здесь и судить о моей жизни? Что он может предложить мне, кроме смерти и разбитого сердца?
Я поворачиваюсь лицом к двери, собираясь запереть ее, но решаю не делать этого: вряд ли засов остановит его, если он действительно захочет войти… Но потом понимаю: некая часть меня надеется, что он и правда придет.
Что убедит меня передумать. Что предложит мне такую жизнь, от которой я не смогу отказаться.
Это звучит глупо, и я чувствую отвращение к самой себе, просто думая об этом. Вздохнув, я вытираю слезы с глаз, подхожу к своему мольберту и ставлю на него новый холст.
Когда я тянусь за кистью, раздается тихий стук в дверь.
Я замираю, сердце бешено колотится в груди. Я жду, когда Смерть ворвется в комнату. Но он просто окликает меня.
Я хмурюсь, изо всех сил стараясь не обращать на него внимания. Неважно, что он хочет сказать. Своими словами он лишь желает убедить меня в том, что я веду себя глупо.
Нет, с моей стороны было бы гораздо глупее думать, что такой человек, как он, чудовище, может переживать и заботиться обо мне.
Может искренне желать меня.
– Хейзел, – снова зовет он. – Я не хотел тебя расстроить. Пожалуйста, я просто… Я просто хочу, чтобы ты передумала.
– Немного поздновато для этого, не считаешь? – отвечаю я, зная, что он услышит горечь в моих словах, несмотря на разделяющую нас дверь. – Моя судьба предрешена, если я хочу, чтобы мой отец жил, не так ли?
Молчание Смерти лишь подтверждает мою правоту.
Я должна быть в ярости из-за того, что он пытается переубедить меня. Я должна была сразу понять: ему все равно. Глупо надеяться, что я имею для него хоть какое-то значение.
Он просто пытается найти способ забрать душу моего отца и мою собственную. Он лишь притворяется.
Он же смерть.
И все же я ловлю себя на мысли, что, затаив дыхание, жду его ответа. Я ненавижу себя за то, что хочу, чтобы он сказал мне «нет», что моя судьба не предрешена.
– Да, – наконец отвечает он.
Сдерживая слезы разочарования, которые пугают меня, я с трудом сглатываю.
– Тогда уходи и позволь мне провести свои последние дни в покое.
– Как пожелаешь.
Спустя мгновение я слышу его тяжелые шаги, удаляющиеся от двери. Я замираю до тех пор, пока они не прекращают звучать.
Тогда я сдаюсь и перестаю сдерживать эмоции.
Падая на пол, я закрываю лицо руками. Тяжелые рыдания начинают сотрясать мое тело. Я сворачиваюсь калачиком, поплотнее кутаясь в мантию, позволяя слезам проливаться до тех пор, пока меня не охватывает изнеможение.
Сон – единственное, что наконец успокаивает боль моего сердца.
Глава 24
Хейзел
Ясность ума возвращается ко мне утром, когда я открываю глаза и смотрю на свой чистый холст.
Усевшись, я понимаю, что должна сделать. Я должна все исправить, нельзя оставлять все между мной и Смертью как есть.
Я не собиралась спать на полу в своей мастерской, но прошлой ночью у меня не было ни сил, ни желания дойти до постели. Тело ноет, когда я поднимаюсь с пола и направляюсь к двери. Наваливается резкая усталость, и я даже вынуждена прислониться к стене, чтобы отдышаться.
Должно быть, я спала еще хуже, чем представляла.
Проводя тыльной стороной ладони по лбу, я осознаю, что он настолько потный, что даже волосы прилипли к лицу и шее. В таком виде я не могу выйти из комнаты и отправиться на поиски Смерти. Я должна принять ванну и переодеться, а затем сразу пойти к нему, пока он не нашел очередную причину уйти.
Каким-то образом всем своим нутром я чувствую его присутствие, чувствую, что он все еще здесь, прогуливается по залам своего дворца. Не представляю, откуда у меня это чувство и почему я его ощущаю, но решаю, что некоторые вещи должны оставаться загадкой, поэтому говорю спасибо за то, что просто знаю это, и отодвигаю эти мысли в сторону.
Открыв дверь своей мастерской, я резко останавливаюсь, замечая на полу сверточек. Наклонившись, поднимаю его и обнаруживаю записку, прикрепленную к бархатцу… точно такому же, как те, что растут в саду у нас дома.
Я мгновение любуюсь его красотой, а затем раскрываю записку.
Надень это, если пожелаешь, и спускайся вниз. Я буду тебя ждать.
– С
Провожу пальцем по единственной выведенной букве его имени, внезапно вспомнив о своем желании подарить ему новое, а затем перевожу взгляд на сверток. Осторожно развязав ленту, я раскрываю его и обнаруживаю невероятное платье, наверное, еще более прекрасное, чем все, что он подарил мне до этого.