Оно сделано из шелка глубокого черного цвета, напоминающего мокрые чернила. Хочу его надеть и, не успев опомниться, в восторге бегу обратно к спальне. Крепко прижимая к груди подарок, я мчусь по залам так быстро, как только могут нести меня ноги. Шустро, но тщательно принимаю ванну, а затем облачаюсь в свое великолепное новое платье.
Оказывается, я ошиблась. Оно сшито не из шелка, а из некоего совершенно незнакомого мне материала. Но эта ткань так изящно облегает тело, элегантно ниспадая к лодыжкам, словно тени, обвивающие Смерть, обратились в подол платья и теперь изысканно обрамляют мои ноги.
Я смотрю на себя в зеркальную стену, ошеломленная тем, насколько же платье прекрасно. Оно сидит так идеально, что мне приходится провести по ткани руками, чтобы напомнить себе, что на мне все же что-то надето.
Но через пару мгновений я начинаю дрожать. Платье, каким бы красивым оно ни было, ни капли меня не согревает, поэтому я тянусь за накидкой, пока не замерзла до… Ну, пока не замерзла.
Укутавшись в теплую ткань, я улыбаюсь, протягивая руку за цветком, лежащим на кровати, и пряча его под накидку, а затем покидаю спальню и спускаюсь вниз.
Смерть нервно расхаживает у подножия широкой лестницы и останавливается только тогда, когда, случайно подняв голову, замечает меня.
– Хейзел, – мягко произносит он, наши взгляды встречаются, и мое дыхание тут же перехватывает.
Сегодня он одет в облегающий костюм из черной ткани, похожей на ту, из которой сшито мое платье, – он идеально подчеркивает невообразимое совершенство телосложения Смерти. Даже маска, кажется, сегодня сидит лучше, а волосы свободно ниспадают вокруг нее волнами. Он наблюдает, как я спускаюсь по лестнице.
Он действительно красив, даже с полностью скрытым от меня лицом.
Когда я достигаю нижних ступенек, он протягивает мне руку в перчатке.
Я колеблюсь мгновение, глядя на него снизу вверх, прежде чем, вложив свою ладонь в его, сокращаю оставшееся расстояние между нами.
Его рука обхватывает мою, и он, не теряя времени, притягивает меня ближе, прижимая к себе, пока его другая рука обхватывает меня за талию.
– Спасибо, – говорю я. Его прикосновения почти заставляют меня забыть о хороших манерах. – За платье и за цветок. Мне безумно понравилось.
Смерть издает тихий звук согласия, но слегка напрягается от моей благодарности.
– Я хочу кое-чем поделиться с тобой, – тихо говорит он.
Тени в радостном волнении танцуют вокруг, пока он ведет меня по залам дворца.
Это кажется таким интимным, таким сокровенным – быть так близко к нему, прижиматься к холодным мышцам его тела. В моей жизни еще ни разу не было момента, чтобы я находилась настолько близко к другому человеку и чувствовала при этом столь приятное удовлетворение.
Пока мы идем, я прикусываю щеку, чтобы удержаться и не спросить, куда он меня ведет. Если бы он хотел, чтобы я знала, он бы уже сказал мне, так что не стану портить интригу, пусть это будет для меня сюрпризом.
И все же я не могу удержаться, чтобы не бросить украдкой взгляд на его лицо в маске, пока мы шагаем вперед. Наконец мы останавливаемся перед высоченными черными дверьми, которые я никогда раньше не видела. Я слегка хмурюсь, когда он отстраняется от меня и обеими руками распахивает тяжелые двери.
Я вглядываюсь в тот мир, что открывается нашему взору. Лестница, ведущая куда-то вниз, плавно исчезает в океане тумана, который уже слишком хорошо мне знаком.
– Там, куда мы направляемся, крошечное создание, тебе не понадобится накидка, – говорит он. – Можешь снять ее и оставить здесь.
– Хорошо, – говорю я после минутного колебания, и лишь от одной мысли о том, чтобы раздеться, по моей спине пробегает холодная дрожь.
Я начинаю поднимать руку, чтобы сделать так, как просит Смерть, но вдруг он останавливает меня, подходя ближе и принимаясь расстегивать накидку. Я не могу оторвать глаз от его лица, когда он позволяет ей соскользнуть с моих плеч и пасть к ногам.
Резкий вдох – его единственная реакция на то, что он увидел меня в платье, которое сам подарил. Его взгляд скользит по моему телу; то, с какой любовью и благодарностью он смотрит на меня, тут же заставляет мое щеки покраснеть.
Но вдруг его взгляд резко становится жестче.
– Что-то не так? – спрашиваю я, делая шаг назад как раз в тот момент, когда он протягивает руку, чтобы остановить меня.
Другой рукой он откидывает назад волосы, упавшие мне на плечо, обнажая шрам от кольца Пейна.
– Кто сделал это с тобой?
– Да это ничего такого…