Он расхохотался и укоризненно глянул на Лео Таррина, сразу почувствовавшего себя очень неуютно.
- У тебя превосходная жена, Леопольд. Береги эту женщину и заботься о ней. Она сделает из тебя мужчину.
- Я чертовски рад, что она оказалась там, - пробормотал Таррин. - Она спасла мне жизнь. Вам когда-либо приходилось ощущать холод пистолетного ствола, упирающегося в затылок? Не могу передать, как я рад, что она в тот момент оказалась рядом.
- Уж не извиняешься ли ты? - Серджио казался удивленным.
- Я вам рассказал, как все произошло. Неожиданно - паф! И он здесь! Кстати, в полицию я не звонил. Они налетели, как стая мух на дерьмо. Должно быть, находились совсем рядом. Удивляюсь, как это Болану удалось проскочить мимо них. Я вам говорю, что они были повсюду. У меня даже возникло чувство, будто я присутствую на ежегодном балу полиции, да к тому же у себя дома!
- Послушай, тебе не в чем извиняться. Знаете, о чем я думаю?
Серджио молча обвел взглядом лица притихших гостей:
- Мне кажется, что этот человек работает на полицию. Не на нашу, местную, нет. Его сюда направили. Я думаю, что он агент ФБР или ЦРУ с правом на убийство. Вам ясно?
Маленький человечек нервно крутился на краешке стула у дальнего торца стола и наконец подал голос:
- Это нелогично, Серджио. Я уверен, что уже слышал нечто подобное. Поверьте мне, полиция из кожи вон лезет, чтобы наложить лапу на этого типа.
Серджио окинул человечка презрительным взглядом:
- Ты хочешь сказать, что много знаешь? А? Что ты слишком важная птица, которой все сообщают, так, что ли? Особенно когда речь идет о ФБР?
Человечек утвердительно кивнул головой:
- Я думаю, да. Вы сами знаете, что это так. Ведь я всегда снабжал вас первоклассной информацией.
- Они все испробовали, чтобы сломить нас! - закричал Серджио в приступе гнева, сопровождая каждое слово ударом кулака по столу. - Почему бы им теперь не испробовать этот метод? А?
- Потому что это не по-американски, - спокойно ответил коротышка. Федеральные агенты так не работают.
- Хорошо! Посмотрим, кого он убил? - задал вопрос Серджио. - Кого-нибудь из нас? А? Нет, нет! Хотя человек, сумевший превратить в пыль бокал вина, который я держал в руке, мог запросто прикончить и меня самого, если бы захотел! А?
- Так в чем же дело, Серджио? - спросил Пласки.
- Он ведет психологическую войну! - внезапно успокоившись, ответил старик. - Вот что! И может быть... - добавил он задумчиво, - может быть, bambini, этот Болан не один?
После такого заявления в помещении надолго повисла гнетущая тишина. Все смотрели на Серджио, который, присев к столу, молча подвигал по полированной столешнице коктейльную салфетку, а затем заговорил:
- Смотрите, что произошло. Пять человек убито на улице возле "Триангл", но преступника никто не видел. А к Натану приходит солдат, никому не известный и ни с кем не встречавшийся раньше, и убеждает Уолтера дать ему место в Организации. Едва он успевает кое к кому приглядеться и выяснить адреса ряда наших контор, как мы узнаем от нашего агента по безопасности...
Серджио поднял глаза на коротышку и, метнув в него яростный, испепеляющий взгляд, продолжил:
- ..от нашей службы безопасности, что этот солдат и есть убийца пятерых наших людей и что он собирается прикончить нас всех! Естественно, мы заключаем контракт на убийство, но он тоже выжидает. И снова ни одна живая душа не видит его. Он заявляется в один из домов Леопольда, но быстро исчезает. И никто не может сказать, что человек, устроивший пожар, и тот, кто бессмысленно палил по машине, одно и то же лицо? Затем сцена у Уолтера: мужчина, похожий по описанию на Болана, разговаривает с поварихой. Но кто знает, сколько еще человек находилось в этот момент на территории усадьбы? А? Вы понимаете, что замышляется, bambini? Прямо на наших глазах создается образ. Непобедимый, могущественный призрак ходит у нас под носом и, неуязвимый, убивает и разрушает все на своем пути, когда ему этого хочется. Это образ страха.
Всех двенадцать человек, сидевших вокруг стола, охватило лихорадочное возбуждение. Послышался шепот, реплики, задвигались и заскрипели стулья. Гости закурили.
Серджио, казалось, наслаждался своей ролью. Он широко улыбнулся:
- Ну, что? Теперь понятно, а? Наша безопасность не так уж надежна, а? Мафия успокаивается, почивает на лаврах, а? Жизнь стала слишком легкой, говорят они. Новое поколение Организации отупело в роскоши и безделье. Так встряхнем их, говорят они. Расшевелим их как следует и посмотрим, каких ошибок они наделают. Сыграем с мафией в свою игру, и, может быть, они дрогнут так, что удастся развалить их дом до основания! Вот что говорят между собой федеральные агенты!
- Мне эта ситуация, в отличие от предыдущей, совсем не нравится, - кисло прокомментировал Сеймур. - Один человек, пусть даже призрак, меня устраивает больше, нежели массированный штурм, предпринимаемый федеральным правительством без оглядки на существующие законы и правила.
- Ах, его устраивает! - загремел Серджио. - Покой тебе подавай? Засунь себе этот покой в задницу, эрудит, и спи с ним! Серджио Френчи нужен мертвый Болан! Не призрак, не непобедимый разрушитель, а труп!
- Но вы только что сказали.., слабо запротестовал Сеймур и, махнув рукой, замолчал.
- Я сказал, что вам не мешало бы набраться смелости, - поучительно произнес старик. - Перестаньте ныть и жаловаться на этого призрачного Болана. Уничтожьте его. Сделайте из него настоящий призрак и передайте федералам, чтобы они прислали нам следующего. Ну, что? Кто тут храбрый и смелый? А? Леопольд? Наши женщины?
- Мы прикончим его, - мрачно заявил Таррин, опуская глаза.
- Да, да, мы прикончим его. И вот каким образом. Натан, ты прежде всего...
Так начался совет 1-го сентября. Мафия обрела второе дыхание, и Маку Палачу предстояли тяжелые времена.
Глава 15
Болан уже больше двух суток гостил у Валентины Куэрент. Он узнал, что она преподает в той самой школе, куда он был направлен инструктором по военной подготовке, чем, однако, пока так и не занялся. Еще он выяснил, что в свои двадцать шесть лет она не замужем и склонна к резким колебаниям настроения в диапазоне от полной серьезности до щенячьего восторга. Кроме того, она казалась одновременно и целомудренной, и опытной во всех отношениях, краснеющей по пустякам и чувствующей себя совершенно непринужденно в самых затруднительных, пикантных обстоятельствах. Они спали на одной кровати, и Валентину скрывала от Болана только широкая ночная рубашка с пеной кружев. Девушка не стесняясь помогала, когда Маку нужно было одеться или раздеться, он часто видел ее только в лифчике и трусиках, но их тела никогда не соприкасались, губы не сливались даже в шутливом, невинном поцелуе.