— Здание напротив отбрасывает довольно большую тень, — сказал он. — Мы выбрались, как только смогли. Оттуда это было не так уж и трудно. Они думали, что у них были все, о ком они должны были волноваться.
„Вы не-“
„Нет“, сказал Майкл. „Мы не причиняли никому боль. Пейшенс удостоверилась в этом.“
Горожане Blacke-все двадцать или тридцать из них, собирались вместе в плотный блок сейчас, вместе со своими детьми в безопасности в центре. Они смотрели собирается сделать свою последнюю ставку. Ни один из них, Клэр понял, думал, что они собираются жить через это.
„Эй, — сказала она Миссис Грант“.Пожалуйста. Не бойся. Мы не обидим вас.“
Морли засмеялся. „Мы не?“
„Нет, мы не“, сказал Оливер, и склажил оружие на столе. „Шейн, возьми серебро.“
„Смогу ли я оставить некоторое?“
Оливер мрачно улыбнулся. „Если это сделает тебе счастливым.“
Ты даже не представляешь.
„Распространение цепи для всех остальных. Убедитесь, что они носят серебро на шеях и запястьях. Это поможет защитить их, должна некоторых из нас, Морли, страдают истечения характер. „Он проверил каждое ружье для оболочек, и бросил их на конкретного человека вампиров, который вырвал их из воздуха с ленивым точности. „Правильно. Боюсь, миссис Грант совершенно справедливо, мы не можем позволить этой инфекции, и это инфекции распространяться дальше, чем она уже. Мы должны выследить и дозы всех, кто заразился этой болезнью, или уничтожить их. Вот как много для нашего вида, как ваша, вы видите.“
„Доза для них?“ выпалила Миссис Грант."Что ты-“
Пейшенс Голдман открыл небольшой черный саквояж — докторская сумка ее отца, поняла Клер — и внутри было множество флаконов с жидкостью, а также несколько бутылок красных кристаллов. Клер сама помогла разработать их; в жидкости содержалось лекарство от этого заболевания, передающегося через кровь, и которое Бишоп распространил здесь, или, по крайней мере, она надеялась, что он это сделал. Кристаллы помогут вернуть людям рассудок, временно. Они работали лучше, если после кристаллов сделать укол. Так было с дошедшими до крайности вампирами в в Морганвилле.
„Они могут быть сохранены“, сказал Оливер. „Ваша семья и друзья могут быть восстановлены на здравомыслие, мы верим. Но они не могут быть восстановлены к человеку. Вы понимаете? Что сделано, то сделано на этот счет. Но вы можете получить их обратно, если вы можете приспособиться к этим небольшая разница“.
„Это безумие“, один из охранников сказал, немного дико. Его арбалет был теперь в руках одного из вампиров Морли, маленький человек с морщинами, витая лицо и хромал. „Мы должны бороться! Лилиан-“
„Мы здесь не для борьбы с вами, — Сказал оливер."И мы не собираемся спасать вас. Я здесь, чтобы остановить распространение этой инфекции любыми необходимыми средствами, которые, как мне кажется, согласуется с вашими целями. Другие мои друзья, — сказал он, кладя некоторая ирония в том, что последнее слово“, являются просто, проходящей через ваш прекрасный город. Никто из нас не имеет какой- либо причины чтобы причинить вам вред.“
„Ты вампиров“, беспомощно сказала миссис Грант.
„Ну, конечно. Да.“ Оливер щелкнул зарядил дробовик закрыл и швырнул его через воздух.
Для миссис Грант.
„Есть вопросы?“ Спросил он.
Она открыла рот, закрыл его, и огляделся. Существовали много вампиров-примерно столько же, сколько было людей. И никто из них делали угрожающие движения. Шейн ходил, раздавал серебряные стулья, чтобы люди, улыбаясь своим лучшим Я-хороший-парень, улыбка. Даже Джейсон, казалось, изо всех сил старался быть не угрожающим, что было не совсем легко для него.
— Тогда давай садись, — Сказал оливер, и затащил стул на стол“.У меня например был очень тяжелый день.“
12
Опустилась ночь, когда напряжение постепенно спало; люди в Блэйке никогда не чувствовали себя комфортно в такое время, но они расслабился достаточно, чтобы приготовить немного рагу на небольшой библиотечной кухне, в которой располагалась миниатюрная газовая плита. По-видимому, газ по-прежнему поступал, даже с учетом, что не было электричества. Когда за окнами стемнело, миссис Грант и трое ее дородный охранника в ковбойских шляпах — Клер догадалась, что ковбойские шляпы были своего рода униформой — принялись баррикадировать двери и окна.
Морли присоединился к ним, и после долгой, неудобной паузы, миссис Грант решила игнорировать его присутствие. Но не охранники. Их пальцы белели на оружии.
„Могу ли я помочь?“ Спросил он, и положив руки за спину. „Я обещаю никого не есть.“
„Очень забавно“ — сказала миссис Грант. Морли серьезно посмотрел на нее.
„Я не шутил, дорогая леди“, сказал он. „Я обещаю. А я никогда не даю обещаний, которые не намерен сдержать. Вы должны чувствовать себя в полной безопасности“.
„Ну, я извиняюсь, я не“, сказала она. „Вы только-“
„Слишком крутой и привлекательный?“ — усмехнулся Морли. — „Обычная проблема женщин со мной. Это пройдет. Вы выглядите такой деловой. Мне это нравится“.
Клэр с улыбкой взглянула на лицо миссис Грант, освещаемое ее светодиодным фонарем. „Вы действительно… слишком“ — сказала пожилая женщина, как будто не до конца понимая, что участвует в беседе.
Морли положил руку на сердце и поклонился по пояс — жест, который чем-то напомнил Клэр Мирнина. Она вспомнила, что тоже скучала по нему, но это было просто неправильно. Она не должна скучать по Морангвиллю или кому-нибудь оттуда. Особенно не по сумасшедшему боссу-вампиру, оставившему следы клыков на ее шее, которые никогда не исчезнут. Она была обречена носить рубашки с высоким воротником из-за него.
Но ей не хватало его. Она скучала даже по бесстрастному холодному ощущению силы и непоколебимости от Амелии. Наверное, для нее это тоже было отдыхом — не волноваться об Оливере, или Клэр, или Ив, или ком-нибудь из них.
Возможно. Она не могла представить, чтобы Амелия теряла из-за них сон — если предположить что она вообще спит, в чем Клэр не была уверена в любом случае.
„Эй“ — бедро Шейна толкнуло кресло, и он наклонился, приблизив свой рот вплотную к ее уху — „Что ты делаешь?“
„Думаю“.
„Стоп“.
„Перестать думать?“
„Ты слишком часто этим занята. Это заставляет тебя ничего не замечать вокруг“.
Она засмеялась и повернулась в нему — „Я думаю, ты имел в виду что-то другое“.
„Я определенно имел в виду совсем другое“ — сказал он и наклонился, чтобы поцеловать ее. Это был долгий, сладкий и медленный поцелуй, полный нежных касаний языком ее губ, которые вели себя помимо воли. Огонь пробежал по ее телу, заставив дрожать, она схватила воротник его рубашки, когда он попытался отстраниться, и продлила поцелуй.
Когда она отпустила его, никто из них не двигался. Шейн сел в кресло рядом с ней, но подвинул его и наклонился так, чтобы они были как можно ближе друг к другу. В углу, куда Клэр ушла со своей порцией тушенки, царила полутьма, и это было безумно романтично сидеть вместе при свечах. Кожа Шона блестела золотом, его глаза были темны, лишь изредка мерцая желтым, когда в них падал свет. Его подбородок был немного темным и шершавым, она провела по нему ладонью и улыбнулась.
„Ты должен побриться,“ сказала она.
„Я думал, что понравилсь тебе неряшливым“.
„Неряшливость для хороших собак и плохих рокеров“.
— Да? И кто я, на этот раз? — Он был так близко к ней, и в этом маленьком пузырьке свечи казалось, будто всё, что происходит вокруг них, все то сумасшествие, все плохие вещи, происходили где-то очень далеко. Было что-то в Шейне, отчего все становилось хорошо, так долго пока она была с ним, пока он смотрел на нее с этим чудесным, зачарованным сиянием в глазах.
Он немного придвинулся, откинул назад волосы с ее лица. — Та еще поездка, а?
— Бывало и хуже, — сказала Клер. Выражение его лица было бесценно. — Нет, правда. Бывало. Однажды, я отправилась в путешествие с моими родителями по дорогам Канады. Неделя в машине с моими предками — это образовательный опыт. Я думала, что сойду с ума.