Грей рванул в кусты. Явно песик бывало здесь часто, чтобы знать, куда ему нужно. Он тащил Уитни по асфальтовой дороге к газону.
Неожиданно зажглись фары дальнего света, ослепив ее. Водитель дал газу, и машина рванула вперед, взорвав тишину ревом мотора. Прямо на Уитни. Ей оставалось только мгновение на раздумья. Она кинулась в сторону, дернув поводок и потащив за собой Грея.
Оказавшись после тротуара на мягкой земле, Уитни потеряла равновесие. Она заскользила на влажной траве, споткнулась, качнулась в сторону, уронила фонарик, потом оглянулась назад. Света хватало только, чтобы разглядеть еле различимую в темноте громадину. Водитель бросил машину в сторону, завизжали шины. Уитни услышала собственный крик, осознав, что преследователь сменил направление и мчится прямо на нее.
Если бы она не неслась как ветер, то машина сбила бы ее в одно мгновение. Впереди и справа ровный газон, где Уитни полностью уязвима. Справа от нее большой бассейн, окруженный кованым забором.
В ушах отдавался бешеный пульс. Уитни поняла, что у нее отличные шансы стать сбитым на дороге оленем. На грани полнейшей паники мириады вариантов в долю секунды пронеслись в голове. Путь для спасения только один: добраться до забора, что шел вокруг бассейна, до того, как машина собьет ее. Уитни принялась молиться.
Осталось только уповать на Господа.
Таща за собой собаку, она рванула вперед, работая руками и ногами быстрее поршневого механизма. Ночной воздух огласили визги Грея, которому было больно. Уитни попыталась отпустить поводок, чтобы освободить таксу, но ремень был намотан на ладонь и затянулся.
Главное – добраться до забора. Давай–давай–давай.
Позади слышался рев мотора: машина почти наезжала на пятки. Уитни не успевала забраться на забор, но бросилась к нему, понимая, что это ее единственный шанс. Она заехала коленом в железный прут. Ногу пронзила боль, и Уитни закричала. Схватившись за прутья, она умудрилась повиснуть на высоте нескольких футов над землей. Так, упираясь теннисными туфлями, и карабкалась.
Она схватилась за верхнюю перекладину, хотя ей выворачивало запястья. Бедняжка Грей повис на поводке, лишним весом оттягивая руку и выворачивая плечо Уитни. Ужасный визг песика говорил ей, что шея у него не зажата. Уитни пока была жива, но мучилась от боли и ничем не могла помочь собачке. Сердце колотилось в груди, как пойманная в клетку птица.
Не отпускай. Не отпускай.
Позади горели фары машины и освещали сухой бассейн с собранной в стопки по краям плиткой. Сердце колотилось. Уитни думала, сколько она еще продержится на заборе, пока не выдержат мышцы. И попыталась посмотреть через плечо.
Ее ослепил свет фар, но она догадывалась, что машина не двигалась. С каждым вздохом уходили силы. Пальцы уже онемели. Уитни закрыла глаза и силой воли приказывала себе держаться, представляя, что случится, если она упадет на землю.
– Что происходит? – закричал близко какой–то мужчина.
– Помогите! – откликнулась Уитни. – Помогите!
Машина перевалила через тротуар и с ревом, выпуская дым из выхлопной трубы, на скорости пересекла зеленые насаждения. В темноте задние огни казались двумя дьявольскими глазами, напомнившими Уитни злобное око на картине Владимира. Глаза мигнули в темноте и исчезли через несколько секунд.
Уитни отпустила забор и свалилась на землю.
Завернув за угол кондоминиума, Адам тут же наткнулся на полицейскую машину с включенными мигалками.
Только он подошел к двери и прочел записку Уитни, как зазвонил телефон. Какой–то пожилой, судя по голосу, человек сказал, что произошел несчастный случай, но Уитни серьезно не пострадала. Лишь только Адам услышал это, как все раздражение, что она посмела покинуть виллу, забылось.
Он оставил машину на первом попавшемся свободном месте и помчался к группе людей, стоявших у полицейской машины и «скорой помощи». Уитни сидела на краю тротуара, прижимая к себе таксу, словно вместе с собакой держала и себя. Врач обрабатывал царапину на коленке пострадавшей. Травма не выглядела серьезной.
Адам повернулся к незнакомому ему полицейскому:
– Что случилось?
Уитни посмотрела на Адама с пустым выражением на лице, словно они совсем не знакомы. Наконец, она открыла было рот, но не смогла произнести ни слова. И отвела взгляд. Адам сел рядом с ней на тротуар, осторожно обнял за плечи.
– С тобой все хорошо?
Она медленно кивнула и посмотрела ему в глаза. Когда он оставил Уитни, она искрилась от счастья, сейчас же не могла связать двух слов.
Адаму ответил пожилой человек с ретривером на поводке:
– Кто–то пытался напугать ее. Ее преследовали на машине. Чья–то хулиганская выходка.
У Адама кровь вскипела в жилах. Он не поверил такому объяснению. И спросил полицейского:
– С чего вы решили, что это простое хулиганство?
– У нас было несколько случаев, когда машины наезжали на зеленую полосу, – ответил за полицейского мужчина. – Всю траву помяли. Когда закончат бассейн, мы приведем в порядок газон и положим валуны, чтобы оградить от хулиганов.
– В этот район уже второй раз вызывают, – подтвердил полицейский, который писал отчет.
– Кого–нибудь еще преследовали? – спросил Адам.
– Нет, но, наверно, у них не было такой возможности. – Полицейский захлопнул блокнот. – Другой случай произошел на рассвете.
– Из машины доносился громкий рэп и разбудил одного из соседей, живущих поблизости, – добавил старик. – Он и вызвал полицию.
Медик встал.
– Я не думаю, что вам нужно накладывать швы, – обратился он к Уитни. – Просто глубокая царапина. Хотя, наверно, у вас порядочные синяки.
– С–спасибо, с–спасибо … за… – дрожащим голосом выдавила Уитни и замолкла.
Врач отошел, присоединившись к своему напарнику. Полицейский обратился к Адаму:
– У вашей знакомой шок. Вам бы лучше отвезти ее домой.
– Дайте горячий чай с молоком, – посоветовал мужчина с собакой. – Или коньяк.
– Хотелось бы пообещать, что мы поймаем этого хулигана, но сомневаюсь, – сказал полицейский Уитни. – Нет описания машины или еще каких примет.
– Я же говорю вам, было слишком темно. – Мужчина показал темную местность позади них. – У меня еще нормальное зрение, а не могу сказать, какой марки машина. Слышал только визг шин, потом крик. И побежал. Но я уже не так быстро бегаю, как в молодости. Видел только очертания кузова и все.
– Вы не смогли даже цвет определить, кроме того, что он не светлый, – уточнил офицер. – И пострадавшая тоже.
Адам наклонился к Уитни и спросил:
– Ты что–нибудь видела? Большая машина вроде внедорожника или маленькая?
Распахнув глаза с расширенными зрачками, она смотрела на него остекленевшим взглядом. Уитни не плакала, но на лице отражались шок и отчаянные усилия совладать с нервами.
– В–все случилось так быстро. М–мне кажется, среднего размера. Не похоже на внедорожник, но если честно, то я не уверена.
Тогда это показалось здравой идеей. Парамедики решили, что не требуется везти Уитни в пункт первой помощи. Адаму хотелось увезти ее с места происшествия, забрать домой. Сейчас же, когда Уитни сидела на краю постели, он не был так в этом уверен.
Уитни настояла на том, чтобы взять таксу с собой, словно боялась отпустить песика. По дороге в машине не проронила ни слова. Когда Адам повел ее вверх на второй этаж, она подчинилась, как робот.
Шок.
Адам часто видел такое в Ираке. После взрыва бомбы, унесшей жизнь его товарищей и чуть не убившей его, он сам испытал такое. Он не мог ничего сделать для Уитни. Помогут только время и сон. Адам судил по своему опыту.