По моим скромным прикидкам, мы прошли уже не меньше километра, как вдруг наш проводник остановился перед неприметной дверью, почти такой же, как две дюжины дверей, мимо которых мы шли последние пятнадцать минут. Желтозубый бросил подозрительный взгляд в нашу сторону и постучал «особым стуком» — два коротких, пауза и еще три коротких удара. Открыли нам не сразу, видимо, кто-то еще рассматривал нас в «глазок» (эта дверь отличалась от остальных только наличием «глазка»). Наконец дверь слегка приоткрылась, ровно настолько, чтобы посетители смогли протиснуться внутрь, и мы оказались в «офисе» толстяка Чу.
Компьютеров тут не было, офисной мебели, впрочем, тоже. Посреди комнаты стоял круглый стол, за которым сидели господа, мало похожие на рыцарей короля Артура. Да и сам Чу на легендарного средневекового воителя тоже как-то не тянул. Не думаю, что король Артур был таким толстым — у Чу щеки уютно лежали на плечах, а такая жизненно необходимая человеку часть тела, как шея, напрочь отсутствовала. Более всего толстяк Чу напоминал холодильник «Саратов», на который прилепили голову от снежной бабы. Глаза у него были такие узкие, что я засомневалась, видит ли он вообще, или ему, как Вию, нужно поднимать веки, чтобы он мог осмотреться.
Я разглядывала толстяка Чу с таким интересом, что не сразу заметила двух других — высохшего старичка с безумными глазами, насквозь пропитанного опиумом, и молодого парня заурядной внешности. Этакого среднестатистического китайца. Ему бы не в Гонконге проживать, а стоять на площади Тяньаньмэнь во время Великого парада с изображением Мао в руках.
Справедливости ради замечу, что, какой бы деятельностью не занимался толстяк Чу, он не пренебрегал покровительством высших сил. В углу под изображением Будды горели свечи и ароматические палочки. Явно не страдая излишком скромности, толстяк Чу поместил свою фотографию рядом с портретом божества (правда, фотография Чу была несколько меньших размеров). Ну что же, в таком случае «крыша» у него что надо.
Чу с товарищами (подельниками, членами банды — не знаю, как их назвать правильно) играли в карты. Мы стояли, а они продолжали играть, демонстративно не замечая нас. Наконец Чу решил, что нам уже понятно, кто здесь хозяин, приподнял голову (сантиметра на полтора, не больше) и что-то сказал по-китайски. Голос у него оказался неожиданно визгливый для такого тучного тела. По дороге сюда я заготовила в голове несколько английских фраз, способных убедить толстяка Чу в чрезвычайной важности наших персон. И на тебе, он заговорил на языке, которого я не знаю. Пока я пыталась собраться с мыслями, мой маленький спутник сделал шаг вперед и бодро ответил боссу здешней мафии. Очевидно, он представился, потому что в потоке слов мне удалось уловить знакомые сочетания букв: «сань ва» и «энн». Произнося слово «энн», он жестом показал в мою сторону; я кивнула, подтверждая, что «энн» — это действительно я. Чу перебил Сань Ва каким-то вопросом, мальчик запнулся, но тут же, практически без задержки, ответил. Чу опять что-то спросил, Сань Ва, справившись с первоначальным волнением, рапортовал быстро и четко. Через две минуты разговора Сань Ва, видимо, сказал нечто поразившее толстяка Чу до глубины души — его глаза широко раскрылись, настолько широко, что можно было даже разглядеть зрачки между складок век. Толстяк что-то скомандовал, и «среднестатистический» включил телевизор, находившийся за нашими спинами. Пощелкав пультом, он нашел нужную программу. Шел выпуск новостей. Уже который раз за последние дни я была «в хитах».
Сначала молоденький репортер взволнованно сообщил, что совершено очередное страшное убийство. Камера показала панораму пляжа, на мгновение задержалась на мачте со все еще висящим акульим плавником (этот факт был особо подмечен репортером), а потом намертво прилипла к сторожке дедушки Чжэна. Домик был окружен полицией; желтые ленты, ограничивающие место происшествия, трепетали на ветру; неподалеку стояла толпа любопытных. Ведущий вкратце изложил произошедшие события: оказывается, одному из отдыхающих понадобился йод — его ребенок порезался об острый камень. Естественно, что за йодом ничего не подозревающий папаша отправился в сторожку смотрителя пляжа. Он постучал, но никто не ответил, после чего он открыл дверь и тут же расстался с только что съеденным барбекю. Остальное было делом техники — вызвали полицейских, те быстренько оцепили пляж и начали допрашивать потенциальных свидетелей. Худшие мои предположения сбылись: в этот день позагорать и искупаться приехали, как минимум, парочка местных мисс Марпл и несколько Эркюлей Пуаро. Две бдительные китайские бабки, сидевшие в машине неподалеку от нашей «субару», видели, как мы отъезжали. Их тогда еще удивило, что за руль сел ребенок. Нашелся и тот хмырь, который нас подпер: теперь он с большим удовольствием раздавал интервью направо и налево, причем в каждой фразе его сквозило сожаление, что он не запер нас совсем. Потому что в этом случае он бы поспособствовал задержанию двух особо опасных преступников. Про коробку с краской тоже рассказали. Репортер продемонстрировал телезрителям похожую коробку и призвал всех, кто хоть что-либо знает про упаковку осветляющей краски, сообщить в полицию или на телевидение по следующим телефонам.