Сань Ва нисколько не удивился, более того, счел подобную предусмотрительность совсем не лишней. Мы не знали, скоро ли конечная, но и расспрашивать об этом пассажиров или кондуктора было небезопасно, поэтому как-то само собой получилось, что мы вышли через две остановки.
Бывают же такие совпадения: остановка находилась буквально в пятистах метрах от здания почты, куда мы с «Джоном» так и не попали, в виду сложившихся обстоятельств. А «Джон» теперь уже не попадет ни на эту, ни на какую другую почту. Неожиданно мне в голову пришла совершенно дурацкая идея, а именно — не посетить ли мне в самом деле почтовое отделение и не расспросить тамошних сотрудников насчет письма для госпожи Наоми Цэнь. Я тут же поделилась своими соображениями с Сань Ва. Будь на его месте кто-нибудь из моих коллег, сразу бы попытался отговорить меня от столь безумной затеи. Тот же Леша популярно объяснил бы, что нечего шляться там, где меня могут поймать, что мои фотографии наверняка имеются не только у сотрудников полиции, но и многократно были показаны по телевизору, поэтому я в данный момент популярнее местных кинозвезд. И, скорее всего, я бы поддалась на уговоры… У возраста есть преимущество, именуемое жизненным опытом. Юность же бесстрашна — моему спутнику даже не пришло в голову меня отговаривать. Выросший на средней руки боевиках Сань Ва нисколько не удивился, не обозвал меня идиоткой, более того, он счел мою идею весьма разумной. Кто знает, может быть, Сю Инь на самом деле отправила мне письмо «до востребования». По крайней мере, все приличные герои приличных боевиков именно так и поступают.
Мы договорились, что, пока я буду на почте, он купит что-нибудь поесть. Я достала из кармана водительские права на имя Наоми Цэнь и смело вошла в помещение почты. У окошка «корреспонденция до востребования» никого не было. Я сунула в окно свой документ и попросила сидящую за стеклом девушку проверить, нет ли, случайно, письма для госпожи Наоми Цэнь. Девушка документы не взяла, просто кивнула и застучала по клавиатуре. Внимательно изучив появившуюся на экране информацию, она еще раз кивнула, мельком посмотрела в мои права, после чего встала и удалилась в соседнюю комнату. Мне сразу стало нехорошо. Почему она ушла? Что она увидела на экране? Неужели моя фотография присутствует во всех компах? Вопросы множились, как мухи-дрозофилы в лаборатории ученого. Я уже была готова спасаться бегством, когда девица вернулась, держа в руках длинный белый конверт.
Она распечатала какую-то квитанцию, поставила ручкой галочку, протянула квитанцию мне и предложила расписаться в отмеченном галочкой месте. Я машинально вывела какую-то закорючку и вернула квитанцию. Взамен мне выдали конверт. Я машинально взяла его в руки: на конверте рукой Сю Инь было четко выведено мое имя. Ну, не так чтобы совсем мое, а то, что указано в выданных мне фальшивых документах. С трудом подавив в себе желание немедленно вскрыть конверт, я покинула здание.
Сань Ва ждал меня на улице. Поразительно, но он совершенно не удивился, увидев письмо, даже удовлетворенно кивнул, дескать, так он и думал. Теперь нужно было найти место, где мы смогли бы сесть, перекусить и ознакомиться с содержанием письма.
Мы дошли до Натан-роуд и пристроились на парапете рядом с местными художниками. Пешеходная часть улицы сильно напоминала Старый Арбат: мольберты и косматые люди, готовые за полчаса запечатлеть вас для истории хоть в карандаше, хоть в сангине, хоть в масле (но в масле — дороже). Представленные образцы продукции также мало чем отличались от московских. Я увидела здесь знакомые лица — Жерар Депардье, Жан-Поль Бельмондо и Памела Андерсон. Во внешности всех персонажей улавливался легкий восточный колорит. Единственное отличие от Старого Арбата — полное отсутствие портретов президента Ельцина, зато в большом количестве был представлен Мао Цзэдун. Председатель Мао по-ленински щурился с каждого второго мольберта. Абсолютно все картины были нарисованы в хорошо знакомом любому советскому человеку духе социалистического реализма.
На наше появление художники никак не отреагировали. Мы не тянули на богатых иностранцев, поэтому нам удалось достаточно быстро найти хорошее местечко — аккурат за одним из портретов товарища Мао. Отсюда неплохо просматривалась улица, а нас не было видно совсем.