Ната Лакомка
Поцелуй Спящего красавца
Пролог
Когда черная тень замка упала на меня, я вздрогнула — ничего не могла с собой поделать. Стены, густо оплетенные розами и хмелем, скрывали вход, но я прекрасно знала, где находится крыльцо. Я встала как раз возле каменной ступеньки, которую не было видно из-за цветов, и кашлянула, чувствуя себя необычайно глупо.
Что происходит? Почему я — Марина Крошкина, оказалась здесь, в этом странном месте, то ли в прошлом, то ли в будущем, то ли ещё где? Хотелось броситься прочь со всех ног, но я затылком чувствовала взгляд королевы, притаившейся под замковой стеной вместе со своими верными слугами. Отступать было некуда…
Ладно, я скажу, что они хотят, ничего не произойдет, и они меня отпустят… наверное. А договор — у меня в кармане, свернутый в трубочку. И если он настоящий…
Пока я переминалась с ноги на ногу, поднялся ветер и пробежал по зеленому ковру сверху вниз. Листья и цветы колыхнулись, и ещё сильнее запахли розы — сладко, тонко и нежно. К этому аромату примешивалась терпкая горечь хмеля, и я совсем некстати подумала, как замечательно эти два запаха дополняют друг друга. Почему ни один мировой бренд не догадался выпустить такие духи — роза и хмель?
— Говори! — послышался свистящий шёпот королевы.
Незримая сила подтолкнула меня в затылок, заставляя склонить голову.
— Расступитесь, колдовские розы, — произнесла я обреченно, — пропустите меня, старшую принцессу из рода Хопфен — Маринетту Викторию Шарлен, и не чините препятствий.
Ветер опять всколыхнул зеленый ковер, скрывавший замок от земли до крыши самой высокой башни, и вдруг толстые колючие плети розовых кустов и стебли хмеля дрогнули, поползли в стороны, как живые, и открыли для меня сначала одну каменную ступеньку, потом другую, потом третью…
Разве это возможно?..
Разве такое возможно?!
— Иди! — почти взвизгнула королева за моей спиной, и я опять почувствовала тычок в затылок.
Выдохнув, я сделала шаг, и ещё шаг…
1. Прогулка под луной
— Прошу во второй зал, господа, — произнесла я нараспев, повторяя текст, который знала наизусть — хоть посреди ночи меня разбуди. — Сейчас мы увидим знаменитую Розовую спальню. По одной версии она получила своё название из-за лепного белого узора в виде цветов роз и шиповника на стенах. Обратите внимание — ни один изгиб стебля, ни один цветок в этом узоре не повторяется…
— Мариш, да послушай ты меня! — зашипела мне в ухо Анька — второй экскурсовод и по совместительству моя подруга. — Речь об индивидуальной экскурсии!
— Не мешай, — ровно ответила я, поправляя очки, и продолжала по-французски, потому что сегодня замок Запфельбург принимал туристов из Франции. — Но существует легенда, что именно в этой комнате спала заколдованным сном знаменитая Спящая Красавица, которую увековечили не менее знаменитые братья Гримм, записав сказку и издав её в 1812 году.
Послышалось насмешливое фырканье, и я в очередной раз отвернулась от Аньки, которая как с цепи сорвалась и мешала проводить экскурсию.
Я не в первый раз была гидом у французов и уже знала, что услышу от них в Розовой спальне.
— Как же сказка Шарля Перро? — в тысячный раз задал кто-то один и тот же вопрос.
— Да, сказка о Спящей Красавице впервые была издана во Франции в 1697 году, — ответила я невозмутимо, — но Перро всего лишь пересказал легенду, которая была сложена в этих местах, добавив к сюжету свои фантазии. Настоящая Спящая Красавица или — как её называют у нас — Принцесса-Шиповничек, спала именно в этой спальне. Именно сюда велел перенести свою дочь последний представитель рода фон Розенов — Вильгельм Георг Густав, когда она уколола палец о веретено и уснула заколдованным сном. Кстати, вот его портрет кисти неизвестного художника семнадцатого века, — я указала на картину, где был изображен черноволосый кудрявый юноша в голубом атласном камзоле. Художник постарался на славу, сумев передать характер последнего фон Розена — казалось, юноша с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться. Внизу портрета змеилась еле различимая надпись на немецком — Вильгельм Георг Густав.
Этот портрет всегда производил на туристов огромное впечатление, потому что последний фон Розен отличался необыкновенной, почти колдовской красотой. Но даже если художник многократно приукрасил облик оригинала, портрет всё равно был великолепен.
— А почему он такой весёлый? — спросила одна из туристок — дама преклонного возраста и необъятной толщины, пожирая глазами портрет красавчика Розена. — И что у него за нож в руке?