— Главное — не смотрите в воду, ваше высочество, — ласково сказал он. — Мы же не хотим испортить ритуал, верно?
Луна освещала его со спины, и лица я не видела — только темное пятно. Но даже так я поняла, что он улыбается.
Я попыталась оттолкнуть мужчину, но получила аккуратный тычок пальцами в солнечное сплетение — не сильно, только чтобы тело обмякло и глаза закатились.
Господин Ниманд заботливо подхватил меня под спину, не дав упасть, и уложил головой на сгиб своего локтя, следя за тем, чтобы я смотрела строго вверх. В то же время я почувствовала, как мужская рука нырнула в карман моей куртки и извлекла оттуда сотовый телефон. Легкий всплеск — и можно было понять, куда улетел мой телефон на веки вечные.
Над нами промелькнула темная полоска моста, а потом луна снова засияла — безмятежная, жемчужная. Лодка остановилась и закачалась на волнах.
— Вы не слишком испугались? — спросил господин Ниманд, отпуская меня. — Простите, ваше высочество, это была вынужденная мера.
— Вы… сумасшедший… — с трудом произнесла я, только-только начиная нормально дышать. — Экскурсия окончена!..
Я собиралась прыгнуть в воду и плыть до берега, но господин Ниманд предупреждающе взял меня за руку — вцепился мне в запястье стальной хваткой.
— Пересядем, ваше высочество, — предложил он. — А Ганс нас пришвартует. Вода сейчас холодная, мне не хочется, чтобы вы простудились.
Психи, настоящие психи!
Меня в два счета перетащили на корму, а Ганс пересел к мотору.
— Вы очень заботливы, ваше величество, — ответила я в тон Ниманду. — Но я справлюсь, не волнуйтесь.
— Я — совсем не король, — господин Ниманд продолжая держать меня, пока Ганс дёргал стартер. — А вам надо поберечь себя. Ваша миссия требует сил.
Мотор завёлся, лодку подогнали к берегу, и я увидела, что нас отнесло от замка — пристани не было, только берег, заросший ивняком.
— Какая миссия, какие силы? — спросила я, чтобы отвлечь мужчин, и когда господин Ниманд отпустил меня, бросилась на берег.
Попытка не удалась. Лодка опасно закачалась, господин Ниманд сгреб меня в охапку и держал, пока Ганс выбрался и примотал лодку к какому-то столбику, вкопанному в землю.
— Вам всё объяснят, ваше высочество, — меня передали из рук в руки, как мешок с картошкой, и, наконец-то, я очутилась на твердой земле.
Медлить было нельзя. Сорвавшись с места, я помчалась в сторону Запфельбурга, где ждала Анька. Только бы она сообразила вызвать полицию, когда мотор заглох!..
Бежать было трудно, потому что вместо гравийных дорожек под ногами был валежник. Я то и дело влетала в какие-то колючие кусты и чуть не потеряла очки. Я расцарапала лицо и руки, но не обращала на это внимания — главное, вперёд! Не останавливаясь!
Ещё немного, и я буду возле замка…
С разгона я взбежала на горку, с которой открывался вид на Запфельбург и озеро, и остановилась, как вкопанная. Нет, замок фон Розенов не исчез в одно мгновение. Он остался там же, где стоял — на берегу озера Форгензе, что возле Магнефюссона в Швабии, Германия. Вот только выглядел замок сейчас… совсем не так, как должен был выглядеть.
Никаких ровных дорожек между кустами шиповника, никаких фонарей и подсветки стен. Луна заливала серебристым светом темную каменную махину, оплетенную снизу до верха вьющимися розами и хмелем. Я чувствовала, как смешались два запаха — сладковатый, розовый, и горьковатый запах хмеля. Узнать Запфельбург можно было только по остроконечной башне, где мягко светилось окно Розовой спальни.
— Что это? — спросила я растерянно. — Где это я?
— Я всё объясню, принцесса, — раздался позади меня женский голос — дребезжащий, но уверенный. — Добро пожаловать в королевство Швабен. Надеюсь, вы выполните ту миссию, ради которой вас сюда и доставили.
2. Сон на сто лет
Медленно обернувшись, я лицом к лицу столкнулась с незнакомой старухой. Она опиралась на клюку, волосы у нее были седыми, почти белыми, лунный свет глубже обозначил многочисленные морщины на лице, а кожа на шее обвисла, как у старой черепахи. Одета старушка была в черный бархат, отороченный натуральным мехом, и на крючковатых пальцах красовались кольца с огромными блестящими камнями. Седые волосы прикрывала черная бархатная шапочка, украшенная жемчугом, и две жемчужные нити спускались с неё на грудь, соединенные крупной золотой брошью в виде розы.
До костюмированного фестиваля было далеко, и я не видела, чтобы в Швабии хоть кто-то рискнул щеголять в натуральных мехах — гринписовцы устроили бы такой скандал, что пришлось бы сбегать на Южный Полюс в поисках спокойствия.