– Рина? – ее голос дрожал.
– Мама? – по лицу Рины потекли горячие слезы. – Это ты? Моя мать? Вы похожи на мою тетю Мардж.
Женщина замерла, а по ее щекам струились слезы.
– Это ты. Ты меня помнишь?
Рина пребывала в состоянии шока.
– Нет. Когда ты уехала, я была слишком маленькой, но тетя Мардж рассказывала о тебе и показывала фотографии. Ты жива. Ты перестала посылать сообщения, и мы считали тебя погибшей.
– Как только мы обосновались на Гарден, то посылать их стало слишком опасно, – тихо пояснил белокурый мужчина. – Потеряв тебя, она так сильно горевала. Я – Райс, а это – Ковал, и мы состоим с твоей матерью в семейной единице, – он повернул голову и впился взглядом в Зоруса. – Человек – биологический ребенок Роры, поэтому принадлежит нам.
– Это не последнее мое слово, – разъярился Зорус, после чего в припадке разочарования и гнева быстро покинул комнату.
– Какая ты красивая, – Рора протянула дрожащую руку и коснулась щеки Рины.
Рина все еще не отошла от шока и широко распахнутыми глазами разглядывала женщину, которую уже давно считала погибшей.
– Она моя, – мягко сказал Стил. – Я не отпущу ее. Мы вместе, – он немного помолчал. – Мы любим друг друга, – вскинув голову, Рина поглядела на Стила, смотрящего на нее сверху вниз своими красивыми серебристо-голубыми глазами. – Я люблю тебя, – тихо признался он, – а ты любишь меня. Нет смысла отрицать, что мы чувствуем именно это. Чем больше времени мы проводим вместе, тем крепче наша связь.
– Мы решим это позже, – нахмурился Райс. – А сейчас давайте уйдем отсюда. Вы оба идете с нами.
Стил не двинулся с места.
– Вы – советники. У меня есть требования, и вы в силах их выполнить. Вы, очевидно, прочеловеческие, и состоите в семейной единице с одной из них. Я отказываюсь оставлять Рину.
– Чего ты хочешь? – Райс прищурился и внимательно осмотрел Стила.
– Рина принадлежит мне. Я хочу восстановить права собственности и хочу, чтобы меня вычеркнули из моего текущего договора о размножении, вписав в тот, где все производители здоровы, чтобы никогда не возникло необходимости использовать меня в качестве донора. Если я буду вынужден размножаться с другими женщинами, Рина получит эмоциональную травму. Также мне нужно специальное разрешение не рожать и не воспитывать своих собственных детей. Я был донором восемь раз, поэтому моя ДНК добавлена к общему бассейну, но я не хочу заключать контракт семейной единицы ни с одной женщиной, кроме Рины. Она – человек и я понимаю, что в вопросе наличия детей у нас нет выбора.
Рора опустила руку и посмотрела на Стила.
– У вас с моей дочерью могут быть дети. У нас, – она указала на себя и двоих мужчин, стоящим по обеим сторонам от нее, – четверо здоровых сыновей, так что размножение между человеком и киборгом успешно.
– Мне сообщили, что это невозможно и дети рождаются с серьезными дефектами, – нахмурился Стил.
– Тебе солгали. Слишком много тех, кто не одобряет союзы людей и киборгов и готов пойти на многое, чтобы держать эту информацию в секрете.
– Наши сыновья более чем здоровы, – Ковал – темноволосый киборг – шагнул вперед и заговорил очень тихим голосом: – Если Рина захочет, ты сможешь размножаться с нею, – он посмотрел на Рину. – Он тебе нравится?
– Да, – без колебаний ответила Рина. – Я люблю его.
Райс посмотрел сверху вниз на жену.
– Рора? Это твое решение, любовь наша.
– Все что угодно, лишь бы она была счастлива. Я должна ей.
– Давайте где-нибудь уединимся, – вздохнул Ковал. – На нас все смотрят.
Поглядев по сторонам, Рина заметила, что в зале суда, полном множества любопытных киборгов, стоит полная тишина. Она все еще не могла прийти в себя от того факта, что ее мать жива. Помимо всего прочего, у Рины теперь четверо братьев-полукиборгов, раз у них у всех одна мать, а еще два отчима. Рина была так потрясена, что Стилу пришлось почти нести ее вверх по лестнице в большой офис, смежный с залом суда.
– Я же говорил, что все получится, – тихо сказал Стил. – Твоя мать законтрактована с двумя самыми влиятельными членами совета, которые поспособствуют нашему счастью и удостоверятся, что мы будем вместе. Они в силах вычеркнуть меня из договора о размножении, и я смогу предложить тебе единобрачие. Также по их словам у нас могут быть дети. О большем и мечтать нельзя.