Первое, что привлекло мое внимание, были глухие удары, которые становились всё громче, и только потом застывшие столбом демоны, с подозрением взирающие куда-то за мою спину. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что они там увидели, и сердце радостно заходится, а все отчаянье слетает в один момент.
Никогда не думала, что драконы НАСТОЛЬКО огромные. Крылатое чудище стремительно неслось в нашу сторону, и было очень серьезно настроено. Может, из-за того что чешуя, сверкающая в ранних лучах солнца, имела точно такой же оттенок, что и волосы Арлама, или просто из-за накатившей уверенности, что это именно он, я сорвалась к нему навстречу, стараясь как можно дальше отбежать от застывших сородичей.
Добравшись до меня, исполинская туша зависла прямо над моей головой и, прицелившись, приземлилась. Земля содрогнулась, заставлял покачнуться, но на ногах я всё же с трудом удержалась. Пряча меня под брюхом, дракон припал грудью к земле, скрывая от меня дирижабль и так и не сдвинувшегося брата, правда, остальные демоны уже спешили вернуться на борт.
Тело дракона пробрала странная дрожь, и появился гул, идущий прямо из грудной клетки, он, нарастая, прокатился по горлу, и вылился тугой струёй пламени, что заставило гореть даже саму землю. Он никого не задел, но путь к нам был отрезан полыхающей границей не малого диаметра. Выровнявшись, Арлам пробуравил взглядом Ваалиана, неожиданно произнес:
— Хорошо.
Опустив рогатую голову, он посмотрел на меня, и аккуратно шагнув в сторону, потянул ко мне свои когтистые лапы. Даже не знаю, как я сдержалась и сама радостно не рухнула на жесткую чешую. Меня бережно подняли и, укрыв второй лапой для безопасности, взмыли вверх.
Восторг затопил меня, и я прижалась к чешуйчатым пальцам, что щедро были усыпаны шипами с внешней стороны, стала рассматривать, как удаляется земля. Полет с драконом оказался куда как интереснее и захватывающе чем на дирижабле. Чувствуя мой азарт, Арлам входил в штопор, рисовал воздушные петли, а я задыхалась от восторга, и в очередной раз жалела, что у нас забрали возможность летать.
— Ничего, я буду твоими крыльями. — Прогремел раскатистый голос, перекрывая свист ветра, и я рассмеялась, любяще поглаживая ближайший палец.
«Арлам, а это ничего что ты дал, понять Ваалиану о том, что ты читаешь мысли?»
— Твой брат готовится стать приемником короля, таки вещи не являются для него тайной. — Рычаще усмехнулся дракон, закладывая новый вираж.
«И что нам теперь делать? Как только он доберется до Астарта, отец примет самые жесткие меры»
— Ваалиан прибудет во дворец Короля Демонов не раньше завтрашнего полудня. Понятия не имею, каким курсом полетит его дирижабль, раз он настолько задержится. — Ответил Арлам, выравниваясь, и свободно паря над пушистыми облаками.
«Брат нам помог? Не понимаю, зачем ему делать такой шаг, мы никогда не были близки. К тому же, он явно намеривался доставить меня в Астарт».
— Раз так зачем тогда он повез тебя так близко к Драконьим Землям? Я не сразу поверил, когда уловил присутствие демонов, но после сообщения Эритерии даже не подумал колебаться и вылетел сразу, даже не предупредил никого в Лирваре.
«И правда, странно. Нет смысла пытаться понять мотивы брата, он всегда был себе на уме. К тому же уверена, что он в нужный для него момент вспомнит об оказанной “услуге”. Да и не это сейчас важно, отец решил вернуть меня домой, тогда что мы успеем всего за сутки?»
— Для начала мы с тобой наведаемся в одно место, а завтра сами нанесем визит Королю Демонов. — Пророкотал дракон, и стал резко снижаться.
Единый храм был совсем небольшим, но ему и не требовались просторные помещения, ведь обряд — это таинство для двоих. Аскетично пустой зал, разбавлялся лишь чашей из бледно-жёлтого камня в тон стен, и служителем, что соединяет две судьбы. Вода, находившаяся в небольшом углублении, слегка искрилась, подтверждая, что она берет свое начало в самом глубоком источнике, который по легенде касается самой души Рэйи. А как ещё объяснить её чудесные свойства? Ведь только она служит причиной образования печати на груди у супругов, которая переполнена магией.
На мне было платье золотого цвета, как дань Богине Жизни, а Арлам облачился в темно-серый костюм с серебристой вышивкой, символизирующий Бога Смерти. Именно они создали и оберегали этот мир, правда, поговаривали, что они уже оставили Рэйю, но верующие не желали даже мысли допускать о подобном.
Служитель, в бесформенном чёрном балахоне, дождавшись, когда мы станем у чаши, монотонно стал взывать к душе нашего мира, прося благословить наш брак. Едва его голос стих, как вода заискрилась, наполняясь цветными разводами — Рэйя нам откликнулась. Щедро зачерпнув, служитель протянул хрустальное блюдце вначале Арламу, а когда дракон выпил всё до капли, повторил свой действие, и протянул воду уже мне.
Не колеблясь ни секунды, я приняла хрусталь, и опрокинула в себя холодную жидкость. Вот только едва она оказалась в желудке, как по телу стал разноситься еще едва теплящийся жар.
— Обряд оставляем не завершенным, или хотите согласиться на печатях друг друга?
— спрашивает служитель, и я вдруг понимаю, что мы этот момент не обсудили. Если всё оставить так, то знаки напротив наших сердец останутся белыми, похожими на шрам, а если мы завершим ритуал, то они окрасятся в цвет твоей половинки. Правда к этому прилагается пожизненная верность, не возможность соврать партнеру, и ты лишаешься возможности развода.
— Я хочу остановиться на одностороннем обряде. — Произнес Арлам, и мы со служителем одинаково возмущенно уставились на него. Уже давно практикуют только обоюдное согласие, только Астарта подобное обошло стороной. — Я хочу согласиться на печати моей жены.
Спокойные слова едва не выбили почву у меня из-под ног. Если он хотел меня поразить, то ему это точно удалось. Правда, насколько я успела его узнать, все это очень тонкая манипуляция. Арлам понимал, что я не позволю только ему оформить магическую привязку, и пойду ему на встречу.
«Ни когда бы, ни подумала, что мой ужасный дракон страшится отказа. Ты мог просто попросить, и я бы согласилась». — Подумала, и вложила всю обиду на его поступок в эти мысли. Дракон дрогнул, и взволнованно посмотрел на меня.
— Я сделаю это сам, прости, некоторые привычки трудно побороть. — Повинно прошептал дракон, а я уже вовсю потирая разгорающуюся печать.
— Нет уж, я тоже пойду до конца, а взамен, тебе придется всю жизнь доказывать, что я поступила правильно. — Так же шепотом отвечаю, дракон тут же воспрял, и его лиловые глаза хитро загораются.
— Сделка с демоном? Что ж, пожалуй, я риску.
Моя ладонь касается горячей кожи дракона, как раз напротив сердца, пальцы едва ощущают выпуклый рисунок нашей печати, и я вздрагиваю, когда его большая ладонь находит свое место в моей ложбинке. Глаза Арлама горят и сверкают, словно этот день лучший в его жизни. Дракон, усмехнувшись, едва заметно кивает, подтверждая мои слова.
— Согласен… — уверенно произносит, уже мой муж.
— Согласна… — вторю ему, смотря в лиловую бездну, что, несомненно, поглотила меня, и больше никогда не отпустит.
Магия вокруг нас трещит и, вырвавшись из тел, взвиваясь, обращаясь видимыми жгутами. Темно-фиолетовые, разбавленные лиловыми всполохами льнут ко мне, впиваясь в кожу, но, не принося боли, а избавляя от обжигающего чувства в груди. Мои меридианы имели золотистый цвет, разбавленный ярко и бледно-синим, также повинуясь ритуалу, оплетают мужчину стоящего рядом со мной и впитываются под его кожу, как влага в сухую землю. Печать на груди Арлама наливается моим цветом, отдаваясь небывалым чувством удовлетворенности, и я вижу что дракон, наблюдающий за моей печатью, чувствует то же самое.
Раньше, я безумно боялась этого момента, ведь думала что полный обряд пройду только я, став всего лишь чьим-то дополнением, меня ужасала мысль, что я растворюсь в ком-то, тем более что не получив того же взамен. Вот только теперь, стоя рядом уже со своим мужем, я не чувствовала отторжения, лишь радость и чувство единения. Теперь есть тот, кто всегда будет рядом, будет любить меня так же сильно, как и я его. Разве не это ли люди зовут счастьем?