- Или что, - пробормотал Рэйф едва слышно, что она с трудом разобрала.
- Что?
- Не сегодня, - произнес Рэйф все тем же едва слышным голосом. – Сегодня в тебя никто не стрелял.
Кит подалась вперед, мотая головой, она была в замешательстве оттого, что он придает такое значение этому «сегодня».
- Но меня подстрели?
Рэйф провел пальцами по волосам, локоны его вновь упали на свое место так, будто он и вовсе не прикасался к ним.
- Слушай, Кит, это сложно. – Он вытянул шею и покрутил ею.
Подняв свой сэндвич, она откусила кусочек. Проглотив, Кит вытерла соус барбекю с уголка рта и изучающе взглянула на Рэйфа.
- С тех пор, как я тебя встретила, все стало сложным. Так что ничего нового.
Отложив сэндвич, она одарила его суровым взглядом, на который только была способна, из разряда тех, каким, бывало, смотрела на них с Гидеоном бабушка, если вдруг они смели вести себя как дети, кем собственно тогда и являлись, и вмешивались в ее жизнь. Если они смели быть чем-то большим, что просто невидимками.
- Давай уже, выкладывай.
Тяжело вздохнув, он заговорил:
- Сегодня ничего не произошло. А ты ничего не делала, лишь спала … сегодня. - Он указал на измятую кровать, словно этого доказательства было достаточно.
- Да о чем ты говоришь? – То как он говорил все это, заставляло ее нервничать.
Рэйф поерзал на стуле:
– Ты проспала целый день. И вчера ты тоже спала. И позавчера. Сегодня среда.
- Чушь. – Она мотнула головой и издала нервный короткий смешок. – Быть такого не может. – Но от его непреклонного выражения в ее груди все туже затягивался узел.
– Я бы проснулась, невозможно спать так долго.
- Да, - согласился он, - обычно так бы и было.
- Что ты хочешь сказать этим обычно? О чем ты вообще говоришь, Рэйф?
- Ты больше не обычная. - Легкость уже давно исчезла из его взгляда. Глубокая чернота глаз взирала на нее. Его глаза были столь темны, что Кит могла бы увидеть в них свое отражение. Суровый, лишенный надежды взгляд.
Она бросила салфетку на стол и откинулась на спинку стула, прищурившись. Кит смотрела на его невозмутимое лицо, на жесткие черты, ее ладонь так и чесалась влепить ему пощечину.
- Да о чем ты?
- Хорошо. – Он скрестил руки на широкой груди, лицо его посуровело, будто ему предстояло выполнить какую-то неприятную работу.
- Причина, по которой ЕФАЛ желает твоей смерти, заключается вовсе не в том, что ты неконтролируемый охотник.
Она подалась вперед, готовая к тому, что наконец-то услышит правду, которую он с самого начала скрывал от нее. Наконец она получит ответы на свои вопросы.
- Нет? – Живот Кит свело, беспокойная дрожь забилась внутри. Внезапно она уже не была столь уверена, что хочет услышать правду.
- Было проще позволить тебе верить в это. – Он тяжело выдохнул. – Проще говоря, ЕФАЛ даже и не подумала бы посылать своих специальных агентов, чтобы те устранили парочку надоедливых охотников. У них имелась жертва позначительнее.
Кит всегда думала о том же самом. Всегда считала, что это скорее глупо столь сильно беспокоиться о ней и Гидеоне. Требовать их смерти, когда они охотились как враги. Жертва поважнее. Значит ли это, что эту более важную жертву они видели в ней? Дрожь пробежала по ее спине. Почему?
- Но они хотели, чтобы я умерла. И Гидеон.
- Да. – Слова словно тяжелые камни упали с его губ.
- Но почему?
- Ты потомок рода Маршан, притом ты потомок женского пола. Исходя из этого, ЕФАЛ считает тебя опасным объектом. - Смотрящие на нее глаза сузились. - И ты опасна вдвойне, поскольку связала свою жизнь с ликанами.
Кит тряхнула головой.
- Это должно что-то для меня значить?
Никогда прежде она не слышала этого имени, да и о своем роде она толком ничего не знала. Ее бабушку совершенно точно этот предмет не интересовал. А если ее родители и интересовались семейной генеалогией, то не прожили достаточно долго, чтобы поделиться с ней своими знаниями.
- Будет значить. И сейчас уже значит.
Пожав плечом, Кит спросила:
- И что из того, что я происхожу от рода Марсан?
- Маршан, - поправил он ее.
- Еще раз, что все это должно для меня значить?
- Ты никогда не слышала о Пророчестве Маршана?
- Нет.
- Купер знал. Ему было известно, что твоя семья потомки рода Маршана. В этом и заключается причина, почему он спас тебя и твоего брата много лет назад. По этой же причине он сейчас мертв.
Ее горло сжалось от его слов.
- Он умер, защищая меня?
Рэйф кивнул.
Кит судорожно выдохнула. Часть ее всегда испытывала негодование по отношению к Куперу: его близость с Гидеоном, временами заставляющая ее чувствовать свою незначительность, одиночество, второстепенное значение для них обоих. Но именно Купер был причиной того, что она и ее брат сейчас живы. Он был там, появившись за мгновение до того, как их мать обернулась, чтобы убить их обоих. И сейчас его нет. Купер мертв. Убит.
И Рэйф верил в то, что причина, по которой его не стало – это она. Потому что существует какое-то пророчество, о котором ей ничего не известно.
- Почему? – требовательно спросила Кит. – Что страшного в том, чтобы быть потомком этого рода?
- Ты происходишь от Этьена Маршана, родившегося приблизительно в тридцатом году нашей эры. Ты происходишь от его рода до того, как он стал первым в мире ликаном. Ты потомок его сына, Кристофа Маршана, единственного ребенка, кто не был инфицирован и избежал проклятья своего отца.
Кит неотрывно смотрела на него, не в силах произнести ни слова, она пыталась изо всех сил понять смысл того, о чем он говорил ей.
Рэйф подался вперед:
- Ты слышишь то, что я говорю тебе, Кит?
Она молча кивнула.
- Ты разделяешь ДНК с каждым существующим в этом мире ликаном. – Его голос прорезал воздух, раздражая и без того взвинченные нервы Кит.
- Потомок рода Маршана женского пола может успешно спариваться с ликанами и иметь потомство, произведя на свет новый вид. Рожденное от такого союза существо не является полностью ни человеком, ни ликаном – дуве нату, что означает двойная натура. Общими словами можно перевести как двурожденный.
- Чушь! – выпалила она.
- Ты хочешь, чтобы я поверила в то, что я потенциальный… - Кит в уме подыскивала подходящее слово, - носитель для какого-то предреченного вида?
Чертова племенная кобылица для кровожадных чудовищ, охоту на которых она сделала целью своей жизни? Кит закрыла глаза и замотала головой, внезапно почувствовав, что больше не в силах смотреть на его красивое лицо. Смотреть в его глаза и видеть в них правду.
Рэйф продолжил так, словно она ничего и не говорила, проникая сквозь стену, которую она старательно воздвигала между ним и его ужасными словами.
- Дувенату может обладать сильными сторонами обоих видов: и человека и ликана.
Мягко он добавил:
- К несчастью, дувенату также может иметь и все слабости тоже. Недостатки.
Недостатки. У ликанов много недостатков. Несметное количество ужасающих недостатков.
Открыв глаза, она резко спросила:
- Что ты имеешь в виду?
- Дувенату могут быть злом.
- Могут быть?
- Они обладают свободной волей, как и любой человек. Возможно, что дувенату мог бы быть бичом человечества, и из-за этой возможности ЕФАЛ решила, что пророчество никогда не осуществиться.
Образ ее матери, какой она видела ту в последний раз, единственный, который Кит помнила – чудовище, убившее своего мужа и пытавшееся убить ее и Гидеона – вспыхнул в ее сознании. И Рэйф говорит ей о том, что она может произвести на свет одно из таких существ? Дать жизнь тому, на кого охотиться? Никогда.
Он кивнул.
- Но дувенату также могут быть хорошими. Свобода воли, помнишь об этом? Им нет необходимости уподобляться ликанам.
Хорошими? Ни в ком, даже отдаленно похожим на ликана, не может быть ничего хорошего. Что касается ее, то Кит считала, что дувенату настолько же плохи, что и ликаны, и она никогда не произведет на этот свет ни одного из них. Не важно, что он сказал, Кит никогда не позволит себе родить подобное дитя. Ни за что, даже если ей собственноручно придется вырвать его из своего лона.