Бирин хлопнул ладонью по столу:
– Вы играете с огнём, лира. Но я сделаю, как вы просите.
– Спасибо, Бирин. Я обязательно зайду к вам на ужин. Ваше рагу было просто восхитительно вкусным.
– Буду ждать, лира.
Подхватив плащ, побежала на улицу, но споткнулась у дверей, зацепившись за порог. Поднимаясь, заметила маленький чёрный камень в песке в форме лепестка, подобрав, сунула в карман. Хулан встретил меня встревоженным взглядом. Убедившись, что со мной всё в порядке, спросил:
– Почему так рано?
– Я провела ночь с тёмным лордом, – ответила и села в экипаж.
– И как это тебя угораздило, Таниэль? – в его голосе чувствовался зарождающийся гнев, он рывком поскакал вперёд.
– Хулан, так получилось. Он пригласил за свой стол, потом менестрель пел песню о девушке и эльфе, дроу пригласил на танец. А потом остановиться я уже не смогла, – виновато закончила я.
– Как его зовут?
– Илинури.
То, что произнес Хулан, больше всего напоминало мат, только я не поняла ни слова.
– Таниэль, тебе придется покинуть столицу.
– Знаю, меня просветил Бирин.
– Виртену не стоит говорить об этом.
– Виртен собирается куда-то ехать, я напрошусь с ним, и всё будет хорошо.
– Будем надеяться, Таниэль. Лорд, из постели которого ты сбежала опасный противник. А судя по твоему лицу, ты оставила последнее слово за собой?
Не хотела признаваться, но свою выходку считала глупой и была уверенна, что она мне выйдет боком, но ответила кентавру:
– Я оплатила его счет.
– Что ты сделала?! – Хулан резко остановился, – Женщина, ты представляешь, что наделала?
– Представляю, поэтому и надеюсь, что больше никогда не встречусь с этим дроу.
– Да помогут тебе Творцы! – далее последовал смех кентавра, – оплатила счет! Ха-ха-ха!
Не представляла, что кентавр может ржать и не сбиваться. Но вот звуки смеха мы подъехали к дому, Хулан отправился на конюшню, а я побежала в комнату. Двери открывала с опаской и тут же встретилась с гневным взглядом Тилы:
– Как, лира Таниэль, вы могли так поступить? Я глаз не сомкнула, ожидая вас, не зная, где вы. Ведь с вами могло случиться всё что угодно. Вы не знаете города, а люди бывают разные, – её голос звучал строго, но я видела, что она испытывала облегчение от моего присутствия.
Я быстро подошла к ней и обняла:
– Прости, я была с Хуланом и не думала, что задержусь так надолго, – усмехнулась я. Солнце встало, и его лучи уже светили в окно. – Не сердись. Мне нужен твой массаж, – отстранив её от себя, посмотрела в глаза и не смогла удержать улыбки от румянца на щеках девушки. Решила её добить, расцеловав щеки, и направилась в ванную. Но на пороге повернулась и, заговорщицки подмигнув, прошептала, – если не будешь злиться, расскажу, с кем провела ночь.
Глаза Тилы загорелись любопытством, и было понятно, что я прощена. Осталось только убедить Виртена, что моё присутствие в поездке просто необходимо.
Виртен Ронентонг (человек, некромант)
«В моей жизни так мало приятных моментов, когда ты просыпаешься в постели с любимой женщиной. Она даёт силы на борьбу, её нежность и ласка держать тебя в этом мире и не дают забыть, ради чего ты сражаешься», думал я, лаская взглядом тело Мирши. Она всегда чувствует, что расставание близко и тогда её страсть и желание становятся неистовыми. Вот и вчера стоило мне сказать Бридасу, чтобы подготовил всё необходимое в дорогу, в её глазах появился огонёк, который разжечь мне не стоило большого труда. Моя кошечка страстная девочка и её тело откликается на мои касания как инструмент в руках умелого музыканта. Её стоны словно музыка, а крики в момент наивысшего наслаждения доставляют мне особое удовольствие. Мирша наполняет моё тело энергией и как бы мы не неистовствовали ночью, утром я чувствую себя бодрым и отдохнувшим.
– Мирша, – тихо позвал, наклоняясь к самым губам кошечки, – пора вставать, моя прелесть.
Тонкие руки провели по моим плечам, прижимая к себе, а губы раскрылись для поцелуя. Она отвечала, нежно лаская языком, приветствуя мои губы.
– Надолго ты уезжаешь? – спросила она, отстранившись.
– На пару дней. Опасности нет, переживать тебе нечего, Мирша.
– Я знаю, но ничего поделать не могу, – она улыбнулась и ласково провела ладонью по моей щеке, – так поступают все влюблённые женщины, волнуются, когда их мужчины где-то далеко.