Я чувствовала его взгляд, но не могла оторвать глаз от чащи леса. Опасность угрожала оттуда, из тёмной, непроглядной черноты. Я так сильно напрягала зрение, но ничего разглядеть не могла, только появились красные точки перед глазами. Пожалела, что всего лишь человек, а потом вспомнила, что и у меня есть кое-что. Расслабилась, закрыла глаза и пустила маленькое облачко магии. Оно стало моими глазами и ушами. Оно летело вперёд, а я рукой корректировала направление. Звуки стали громче, но разобрать всё равно было невозможно. Облако летало дальше, как вдруг скрюченные пальцы с длинными ногтями сложились словно клетка, останавливая его.
– Попалась! – грубый, скрипучий голос, заставил сердце замереть. Его руки с облаком поднялись вверх, и я увидела глаза существа. Глаза, которые столько раз смотрели на мучения своих жертв, на их агонию, наслаждаясь их болью, страхом и смертью. Он наклонился к облаку и растянул губы в улыбке, а потом приоткрыл рот и стал всасывать облако. «НЕТ!» кричала я, чувствуя, как чья-то рука сжимает горло.
– Дыши, Таниэль, дыши! – кто-то кричал и тряс меня за плечи.
Я открыла глаза и сделала глубокий вдох, затем ещё один, пока не восстановила дыхание.
– Что там, Таниэль?
– Я не знаю, – слёзы потекли и Хулан прижал меня к груди, – я слышала стоны, стоны боли и отчаяния, а ещё шуршание, тихое шуршанье мягких лапок, – а какова размера могут быть пауки? – спросила, отодвигаясь от кентавра.
– Пауки у нас маленькие, а вот те, кого ты слышала, и кто скрывается в темноте леса, достигают роста крепкого мужчины. Гарун предупреди наёмников и мага! – крикнул он в сторону. – Эти твари очень любят мясо, из частей тел строят своё, чтобы потомству, которое зреет внутри матки, была еда. Это аранхи и их очень трудно убить, – кентавр подошёл к кибитке и, подняв меня в воздух, усадил в неё. Затем открыл один из ящиков, достал два меча в ножнах и два комплекта защиты. – Ты сидишь здесь, молчишь и ничего не делаешь.
– Но, Хулан!
– Таниэль, поверь мне, ты ни чем не сможешь помочь.
Вокруг бегали наёмники, расставляя факелы вокруг стоянки.
– Огонь поможет? – с надеждой спросила кентавра.
– В обозе есть маг-огневик, факелы ему помогут создать вторую линию защиты.
Хулана прервали крики, стоны и вопли, доносившиеся из темноты леса.
– Да помогут нам Творцы! – сказал Гарун.
На нём были пластинчатые латы, закрывающие грудь, живот и плечи, на руках перчатки, а в руках арбалет, к поясу был пристёгнут меч. Через несколько минут Хулан был полностью экипирован, как и его собрат. А звуки приближались. Я закрыла уши, чтобы хоть немного приглушить их, но казалось, что она раздаются прямо в голове. Они появились сразу в разных местах, натыкаясь на охранное заклинание. С дикими воплями бросались на него. Один из них стоял напротив в метрах двадцати от меня. Громадный паук с восьмью лапами, но каждая дублировалась человеческой ногой. Когда он развернулся, в моём горле застрял крик. Сзади болталось тело женщины, её половина, её волосы стелились по земле, оплетая руки. Тошнота подступила и я спряталась в глубине кибитки, чтобы не видеть этих чудовищ. Меня трясло, никогда мне ещё не было так страшно. В голове крутилось только одно слово: «Если? Если они пройдут, удержит ли их огонь? Если огонь не справиться, кто спасётся? Если? Если?» Это «если» меня убивало, мне надо было знать, что твориться вокруг, а ни сидеть и дрожать, как осиновый лист. Но как было страшно выйти наружу. Мне на глаза попал колчан, полный стрел. Быстро схватив его, не оставляя себе времени на раздумья, выглянула из кибитки.
– Молодец, девочка, – сказал Гарун, забирая колчан.
Несколько тварей лежали, нашпигованные стрелами. Но появились маленькие и они всасывали заклинание, как то существо – облако. Я видела, как утончается магия, но огневик был начеку, и стена огня теперь отделяла нас от аранхов. Стало невыносимо жарко. Воздух накалился, и дышать было трудно. Женщины вскрикнули, когда из огня появилась первая тварь. Лучники были начеку, но появилась вторая, третья и мужчины схватились за мечи. В воздухе появился запах крови, солоноватый, сладковатый. Магия от первой смерти впиталась в моё сердце, причиняя боль от последних мгновений, а голос, раздавшийся в моей голове, заполнил мозг ужасом:
– Не смей брать чужое, некромант!
Умерло семь, и смерть каждого вплелась в мою магию, когда к Хулану обратился один из наёмников:
– Хулан, есть идеи? Нас спасёт только чудо.
– Думай, что говоришь, Ругр, она и так с трудом держится.
– Ты и сам знаешь, что с ними справиться только маг крови.