– Ну, что, малышка, поиграем? – его вторая рука опустилась к поясу.
– Поиграем! – прошептала и резко согнула ногу в колене.
Парень застонал и, отступив пару шагов, согнулся, хватаясь руками за потревоженное место. А я смогла нормально вздохнуть.
– Сука! – его лицо исказилось в гневе, а взгляд, которым он одарил меня, сказал главное: «игры кончились».
Он метнулся ко мне. Магия заискрилась в его руке. Металлический лязг и резкая боль опалила шею.
– Думаешь, у тебя хватит сил справиться со мной? – выдохнул мне в лицо стригой.
Его слова с трудом доходили до моего сознания. Сердце в груди сильно билось о рёбра, а я смотрела на меч в моих руках, блокирующий его клинок. Безвольно стоять мне не дали тонкие чёрные ручейки текущие, как живые к ране на моей шее. С силой оттолкнув стригой, отскочила назад. И понеслась. Удар, защита, контрудар. Я пыталась призвать магию земли, но она молчала, применила некромантию, забрав часть силы старшей. Но в ответ услышала злобный смех.
– У них заберу вдвое больше, чем взяла ты.
Со всех сторон послышались стоны людей, девочка-подросток не устояла на ногах и упала, свернувшись калачиком. Гнев закипел внутри и вырвался наружи жаждой убийства. Я наступала, с лёгкостью отбивая удары стригой, не давала ей и шанса пробить мою защиту. С особым удовольствием запахнулась кулаком, посылая в полёт её тело. Проломив один из столбов, парень с грохот приложился о стену сарая и затих на полу.
Придя в себя, не удержалась на ногах и присела на одно колено. Меч в руках подрагивал. Правый бок болел. А я надеялась, что удар по почке удалось смягчить. Но это было не единственное, всё тело, словно один большой синяк, ныло и требовало отдыха. Поднявшись, сделала несколько шагов к дверям и остановилась, услышав шорох за спиной.
Развернулась. Несколько ругательств слетело с языка, самое безобидное:
– Вот сучка!
Передо мной стоял коренастый мужик, выше меня на голову. Лысая голова обезображена шрамами. Жуткий оскал, открывающий ряд треугольных зубов. Мочки ушей, отягощенные странными украшениями. Жилет на голое тело, подчёркивал крепкую грудь. Напряженные бицепсы натягивали кожаные ремешки, обхватывающие их. В правой руке стригой держал деревянную рукоять, с края которой свисала железная цепь с металлической грушей с шипами на конце.
Он не стал ждать, пока я налюбуюсь на его красоту и напал. Присела, уворачиваясь от кистеня. Попыталась обойти сзади, но он был слишком изворотлив и быстр. Как только я оказывалась за его спиной, мне тут же приходилось уклоняться от груши. «Где же эти оборотни? – стоило подумать, и услышала свист. В следующий миг получила удар кистеня в живот, металлические шипы пробили ткань костюма и вошли в тело. Я отлетала на несколько метров и, закрыв глаза, ждала, когда подойдёт стригой, чтобы добить. Но слышала лишь свирепое рычание, непонятные ругательства и жуткий клёкот.
Раздался женский крик. И я, превозмогая боль, села, схватившись за живот. Представшая перед глазами картина была либо глюком…, любо глюком. Девушка в белом шелковом платье с широкими рукавами, как у японок, и шароварах, с мечами в каждой руке, отбивалась от двух чудовищ. Одно – громадная кошка с клыками наружу и когтями-лезвиями, шкура именно такого животного лежит на полу в доме Виртена, а второе – человек с головой орла и крыльями за спиной. Девушка отчаянно сражалась, плавно уходила от клыков, отбивалась, будто танцуя. Порванная ткань, оголила тело и пропиталась кровью. Шкура барсакса, вспомнила название животного, местами спеклась от крови, да и на теле орла были глубокие порезы.
Женщина-селянка, сидевшая недалеко от меня, застонала и, закатив глаза, завалилась назад. Кожа постепенно приобрела серый оттенок и словно высохло. Она умерла, но я не почувствовала её смерть.