— От чего?
— От того, доставляешь ли ты мне удовольствие.
Как и у стены замка, я подавил смех, даже когда меня захлестнуло новое желание.
— Это трудная задача. Ты уверен, что я подходящий мужчина для этой задачи?
Он сжал мой член.
Я перестал смеяться.
Другой рукой он провёл мозолистым большим пальцем по кончику, собирая скопившуюся там влагу. Затем он поднял руку и медленно, намеренно слизал мой вкус со своего большого пальца.
У меня перехватило дыхание. Мои бёдра дёрнулись вперёд сами по себе, и мои колени ударились о край ванны, заставляя воду плескаться вокруг моих икр.
Он сжал мой ствол, и мы оба наблюдали, как в моей щели образовалась ещё одна блестящая бусинка. Он издал низкий звук признательности, затем наклонился и слизнул каплю одним движением языка. Когда он выпрямился, его зверь уставился из его глаз.
— Ты единственный мужчина, который подходит для этой задачи, — он крепче сжал мой член и потянул меня вперёд. — Сейчас же вылезай. Я не буду ждать ни минуты, чтобы заполучить тебя.
Я выбрался из ванны с колотящимся сердцем и колотящимся пульсом в моём члене. Он подвёл меня к кровати за мой член, не отпуская меня, пока мы не достигли края.
— На спину, — прошептал он. — Я хочу смотреть в твои глаза, когда сделаю тебя своим.
Я подчинился, опускаясь на перину с колотящимся сердцем и твёрдым членом, придавливающим меня. Таким хриплым голосом, что я едва узнал его, я сказал:
— И ты будешь моим. Вот как это работает.
Он принял форму тени, его тело превратилось в дым. На мгновение его одежда повисла в воздухе, вид пустого килта, куртки и жилета был почти комичным. Затем все упало на пол, оставив бурлящее чёрное облако. Он вздрогнул один раз, затем превратился в голого Брэма. Он взобрался на меня, и это было почти чересчур — рябь мышц на его телосложении воина. Тёмная щетина на его квадратной челюсти. Тяжёлый, испещрённый венами член, покачивающийся у его бедра.
— Вот как это работает, — пробормотал он в знак согласия, устраиваясь между моих ног. Когда я раскрылся для него, он скользнул рукой под мои яйца и потрогал пальцами мою дырочку. Услышав мой гортанный стон, он толкнулся внутрь, его проникновению способствовала вода, которая всё ещё прилипала к моей коже.
— Ты мой. Я твой, — он углубился и зацепил палец.
Необузданная похоть пронзила меня, её сила оторвала мои бёдра от кровати и вырвала из моего горла бессмысленный крик.
Он заглушил звук поцелуем, когда добавил ещё один палец. Он сделал мне несколько глубоких толчков, прежде чем скользнуть губами к моему уху и произнести рычанием, от которого у меня по коже побежали мурашки.
— Это соединит нас навечно, и я уничтожу любого, кто попытается разлучить нас.
Боги, я поверил ему. Только дурак встал бы между Брэмом МакГрегором и тем, чего он хотел. Какой-то глубокий, врождённый инстинкт подсказывал мне, что его собственничество коренится в страхе. Он был одинок со своего первого вздоха, и его воспитание было таким же одиноким.
Но теперь он был не один. Я был готов потратить вечность, чтобы убедиться, что он это знает.
Он погрузил пальцы глубоко и снова ударил по тому месту — тому, которое заставило желание бушевать во мне, как костёр.
— Так хорошо, — простонал я, моя грудь тяжело вздымалась. Мой член лежал толстым и набухшим у меня на животе, кончик подтекал, пока он подготавливал меня.
Он оторвался — и на мгновение это было похоже на потерю. Как горе, такое глубокое и всепоглощающее, что боль пронзила мою грудь. Затем он стёр влагу с моего члена и размазал её по своему собственному.
Я приподнялся на локтях, чтобы получше рассмотреть. И что это был за взгляд. Он опустился на колени между моими бёдрами, его тело было плотной массой мышц и свёрнутой спиралью силы. Рельефный пресс. Идеальная золотистая кожа. Сверкающие зелёные глаза, обрамлённые густыми чёрными ресницами. Тёмные, волнистые волосы.
— Когда-нибудь я трахну тебя в рот, — внезапно сказал я. И намереваюсь провести пальцами по этим тёмным прядям и держать его неподвижно, пока я это делал бы.
Он выгнул бровь, поглаживая свой член. Его идеальный член — длинный, толстый и блестящий от влаги, которую он взял у меня.
— Это так?
— Да, и скоро, — Боги, что я хотел с ним сделать. И это было ещё горячее, зная, что он заставит меня работать над каждой частичкой этого. Мой зверь зашевелился в моей груди, стремясь заявить права на свою пару самым плотским из возможных способов.
Тень улыбки заиграла на губах Брэма.
— Посмотрим, Фергус, — он приложил пальцы свободной руки к моим губам. — Сделай меня красивым и влажным.
Жар волдырями пронзил меня. Я засосал его первые три пальца в рот, предвкушение становилось горячим и быстрым. Мой член пульсировал, и я застонал вокруг его пальцев, такой нетерпеливый, что граничил с отчаянием.
Он сразу понял меня, убрав руку и потирая влажными пальцами мой сморщенный вход.
— Ты хочешь мой член?
— Да, — я извивался под его рукой.
— Покажи мне, где.
Прорычанная команда ударила меня прямо в грудь и пробежала дрожью по моему члену. Я обхватил ладонями колени и широко расставил ноги.
— Войди в меня. Пожалуйста.
Брэм бросил на меня понимающий взгляд, когда взял себя в руки и подразнил мой край. Затем он скользнул внутрь, преодолевая меня на несколько дюймов.
Я сжал челюсти от ожога, затем застонал, когда он сменился блаженным растяжением. Он удерживал мой взгляд, пока толкался глубже, наполняя меня восхитительным давлением, которое нарастало в основании моего позвоночника, а затем по спирали распространялось наружу, вызывая мурашки по моей коже. Я приподнял бёдра, желая большего.
Он подчинил меня, обхватив своими мощными руками мои бёдра и притянув меня ближе. Вонзил свой член так глубоко, что мой пульсирующий член ударил меня по животу. Когда я потянулся за ним, он отбросил мою руку.
— Моё сегодня вечером, — прохрипел он, начиная толкаться. Он крепко сжал мой ствол и сильно погладил. Другой рукой он прижал одно из моих колен к груди, открывая меня ещё шире. — Я беру тебя и также кончу в тебя.
Удовольствие разлилось по моим венам, когда он работал моим членом синхронно со своими толчками. Он дрочил меня грубо и быстро, не проявляя милосердия. Но тогда я ничего этого не хотел. Мои губы приоткрылись, и моё дыхание стало прерывистым. Кровать раскачивалась, петли скрипели, когда он набирал темп. Каждый толчок — каждое движение его руки — посылало блаженство, пронизывающее меня. Жар разлился по моей коже... и моё зрение затуманилось.
— Останься со мной, Фергус, — прохрипел Брэм. Он резко шлёпнул меня по заднице. — Ты перекидываешься, и нам придётся начинать сначала.
Я прикусил губу, борясь с желанием содрать кожу.
— Разве это было бы так уж плохо? — спросил я, раскачиваясь всем телом, пока он продолжал вколачиваться в мою задницу.
— Нет... — он наклонился надо мной, его рука порхала вверх и вниз по моему члену. Его глаза горели похотью — и намёком на беспокойство, которое никогда не было слишком далеко от его взгляда. — Но мне нужно, чтобы ты был привязан ко мне.