Я остановила своё исследование прямо над его стволом, который толстым и твёрдым покачивался между нами. Я никогда раньше не считала эту часть мужской анатомии привлекательной, но его член был прекрасен. Жёсткая длина была такой же гладкой и твёрдой, как и всё остальное в Брэме, округлый ствол, прорисованный пухлыми венами, которые заставляли новый голод шевелиться глубоко внутри меня. Упругая головка снова и снова притягивала мой взгляд, и у меня возникло непреодолимое желание упасть на колени и взять её в рот — провести языком по жемчужной жидкости, собравшейся в этой дразнящей щели.
— Галина.
Бормотание Брэма заставило меня поднять голову, и голод в его глазах соперничал с моим собственным. Мне пришлось сглотнуть, прежде чем я смогла заговорить.
— Что будет дальше?
— Ты действуешь, милая.
Его слова ласкали меня между бёдер так же уверенно, как если бы он использовал свой язык. Я дрожала от желания, готовая умолять, если придётся.
Но я должна была знать, что Брэм никогда не оставит меня в беде. Он стянул с меня одежду, стягивая леггинсы и топ. Если я и испытывала какое-то смущение из-за того, что была обнажена перед ним, оно исчезло при виде неприкрытой похоти в его глазах. Когда мои груди вырвались на свободу, он зарычал, как животное, его челюсти сжались, когда его взгляд скользнул по моим сморщенным соскам.
Прикоснись к ним! Мольба вертелась у меня в голове, но я не могла заставить себя озвучить её.
Он протянул руку и снял резинку с моих волос.
— Мы пока оставим трусики, — хрипло сказал он. — У меня есть планы на их счёт.
Моё сердце сжалось, и на меня навалилось оцепенение, отчего мои конечности стали тяжёлыми. Я не сопротивлялась, когда он снова взял меня за руку и повёл в душ. Брэм повернул несколько ручек, выпустив струю, которая быстро наполнила стеклянную кабинку паром. Затем он затащил меня внутрь, и вода хлынула на нас обоих, смывая пот после нашей тренировки и прилепляя мои волосы к спине.
Он провёл большой рукой по спутанной массе... а затем продолжил движение, следуя изгибу моего позвоночника. Несмотря на теплоту воды, я вздрогнула, когда Брэм провёл ладонью по моей коже, его прикосновение было почти благоговейным. Он просунул мозолистые пальцы под край моих трусиков и обхватил мою задницу, заставляя меня стонать, пока я становилась всё более влажной. Когда он снова коснулся моих рёбер, я разочарованно вздохнула, что заставило его улыбнуться.
— Тебе что-то нужно, девочка?
Я снова вздрогнула, моргая от пара, который поднимался вокруг нас. Я нащупывала нужные слова, в конце концов наткнувшись на задыхающееся «пожалуйста».
Он медленно прижал меня к стене, его твёрдая грудь соприкоснулась с моими затвердевшими сосками и вырвала из моего горла ещё один задыхающийся стон.
— Как я могу устоять перед такой милой просьбой? — пробормотал Брэм. Затем он наклонил голову и нежно поцеловал меня в щеку. Пока я дрожала, раскрасневшаяся и желающая, он прочертил линию нежных поцелуев по моему скользкому от воды телу, касаясь губами моей шеи, моей груди, моих сисек. Я втянула воздух, когда он лизнул кончик одного покалывающего соска, прежде чем двинуться вниз по моему животу.
Брэм опустился на колени.
Мурашки побежали по моей коже, и я уставилась на его тёмную голову, предвкушение скрутило мой живот. Собирался ли он…
Он поцеловал мою киску поверх трусиков.
Да, да, он был таким.
Желание пробежало по моему позвоночнику, заставляя мои колени ослабеть. Держаться было не за что, поэтому я вцепилась в его волосы, удерживая его рот там, где я хотела.
Он пробормотал что-то, чего я не расслышала, и снова поцеловал меня, ничего, кроме тонкого слоя влажного шелка между его губами и моей пульсирующей плотью. Мои бёдра подались вперёд, и моё дыхание вырвалось наружу, когда я застонала.
Затем его язык задвигался сильнее, раздвигая мои складки, чтобы коснуться моего клитора. Моя спина выгнулась. Мои пальцы сжались в его волосах.
Так вот зачем ему нужны были мои трусик. Он собирался использовать их, чтобы свести меня с ума. Чтобы дразнить и мучить.
И он делал именно это, покусывая край ткани, пока не коснулся моей обнажённой плоти. Он поцеловал меня там, кончиком языка прочертив горячую дорожку вдоль моих чувствительных складочек. Его зубы заскрежетали, и я застонала, моя голова откинулась на стену позади меня. Я не могла видеть его лица, могла только беспомощно стоять, когда его рот сильнее прижался к моему лону, а его язык медленно приближался к моему пульсирующему центру.
Он схватил мои трусики зубами и потянул. Теперь ткань застряла между моими губами, большая её часть прижималась прямо к моему ноющему клитору.
И всё же он проигнорировал это, проводя своим горячим языком вверх по одной стороне моего лона и вниз по другой, напевая так, что вибрации распространялись по моей сердцевине.
— Брэм, — выдохнула я, дрожа всем телом. Жаждущая. Нуждающаяся в большем. Я потянула его за волосы, отчаянно желая большего от его языка.
— Да, — усмехнулся он, облизывая шёлк, разделяющий мои складки пополам. — Ты точно знаешь, где ты меня хочешь, не так ли, девочка? — он сорвал с меня трусики одним быстрым движением, оставив меня изысканно обнажённой и дрожащей.
Он долго смотрел на моё лоно, затем поднял на меня прищуренный взгляд.
— Ты такая чертовски великолепная. Я никогда не мечтал о такой паре.
Я поверила ему. На его лице было выражение благоговения — мужчины, который не мог поверить в свою удачу.
Он снова обратил своё внимание на моё лоно, запечатлев нежнейший поцелуй на моём холмике, прежде чем пробормотать:
— Немного раздвинь ноги, милая.
Я повиновалась, моё сердцебиение бешено отдавалось между бёдер. Я была такая мокрая для него, что чувствовала, как влага сочится из меня.
И ему понравилось то, что он увидел, потому что он зарычал и снова наклонил голову, проводя твёрдым языком прямо по моему центру.
— Это моя хорошая девочка, становится такой мокрой для меня. Продолжай в том же духе, милая, потому что я страдаю от жажды.
Он раздвинул мои складки большими пальцами.
Затем он начал свою пытку всерьёз.
Он ласкал языком мой клитор, заставляя меня дёргаться и громко стонать. Я бесстыдно прислонилась бёдрами к его лицу, сильно прижимаясь к его рту, когда клокочущее удовольствие пронзило меня. Много ночей в Кровносте я просовывала руку под одеяло, лёжа в постели, мои пальцы шарили, чтобы удовлетворить потребность, которая была скорее неудобством, чем источником удовольствия.
Это было совсем по-другому. Целая новая вселенная наслаждений, о существовании которой я и не подозревала. Этот большой, красивый самец опустился на колени у моих ног, и теперь он поклонялся мне своим языком.
Это было так много — слишком много — и всё же я хотела большего.