Рейчел высосала из пакета все до последней капли. Этьен между тем расстегнул железный браслет у нее на лодыжке. У него это получилось так легко, словно обруч был не из железа, а из бумаги. Очевидно, благодаря запасам крови в его кабинете силы вернулись к Этьену полностью.
— Как тебе удалось выбраться из кабинета? — спросила она, когда он помог ей подняться на ноги.
— Мама, Люцерн и Бастьен, — ответил он. — Они вырезали дырку ацетиленовой горелкой. Все трое ждут нас в машине, — добавил он. — Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы уговорить их подождать нас там. Пришлось пообещать им, что я его не убью.
Этьен прижал Рейчел к груди, и она покачнулась. Он озабоченно нахмурился, но глаза его горели гневом, и Рейчел подумала, что было бы лучше для всех, если бы они выбрались отсюда до того, как Паук заметит перемены в раскладе. Что бы Этьен ни обещал своим родным, Рейчел не слишком верила в то, что он не предпримет попытки убить Паука и не станет подвергать опасности собственную жизнь.
— У Бастьена в фургоне есть еще кровь. Я отведу тебя к нему, а потом вернусь и поквитаюсь с Пауком.
— Нет, пусть с ним разберется полиция, Этьен, — сказала Рейчел.
— Я должен…
— Вот дерьмо!
Рейчел и Этьен повернулись на голос одновременно. Паук замер в дверях.
Этьен рванулся к нему, Рейчел в отчаянии повисла у него на руке, пытаясь задержать. Или, возможно, она просто хотела напомнить ему о своем присутствии. Как бы там ни было, он на секунду остановился. Но когда он обернулся к Пауку, того и след простыл.
— Где… — начал было Этьен, но замолчал и замер в напряжении. Толкнув Рейчел к лестнице, он заслонил ее своим телом, когда Паук появился вновь с арбалетом в руке. Стрела целилась Этьену прямо в сердце.
Глава 16
— Он что-то там сильно задерживается.
Бастьен нервно ерзал, сидя за рулем фургона, и в зеркало заднего вида смотрел на мать. На ее лице читалась тревога. Он и сам сильно волновался. Бастьен не хотел отпускать младшего брата одного. Этьен кипел от ярости, а гнев — плохой советчик. Впрочем, Рейчел была девушкой Этьена, и свою проблему он должен был решать сам. В конечном итоге Бастьен решил, что надо дать брату возможность поступать по своему усмотрению, а вмешаться только в том случае, если он окажется не в силах с этой проблемой справиться.
— Не так уж много времени прошло, — откликнулся Люцерн. — Кроме того, не надо забывать, что ему пришлось… Что это?
Бастьен оглянулся на дом как раз в тот момент, когда из него выскочила пожилая женщина. Низенькая, седовласая и полненькая, она несла под мышкой маленький пушистый комок. Все трое молча смотрели, как она побежала через двор к соседнему дому.
— Мне это не нравится, — сказала Маргарита, озвучив то, что подумал каждый из них.
Они были уверены в том, что Паук держит в заложницах Рейчел, но не предполагали, что в доме может быть кто-то еще. Теперь они не знали, что думать. Что там делала эта женщина? Видела ли она Этьена? Или Рейчел? Старушка мчалась так, словно за ней гнались сто чертей.
— Может, вам стоит зайти и посмотреть, не нужна ли Этьену помощь? — В голосе матери слышалась тревога.
Бастьен переглянулся с Люцерном. Он знал, что брат сомневается в правильности такого шага. Ни тот, ни другой не считали, что стоит вмешиваться на данном этапе. Этьен не скажет им спасибо, если у него все под контролем. Он прямо об этом не говорил, но Бастьен и Люцерн понимали, что для него важно самому найти и спасти Рейчел, и, конечно, он считал своим личным делом поквитаться с Пауком, превратившим его жизнь в ад.
— Почему бы не дать ему еще пару минут? — предложил Люцерн. Бастьен согласно кивнул. Ожидание было напряженным, но недолгим. Все трое тревожно переглянулись, услышав вой полицейской сирены. Они остались на своих местах и тогда, когда звук приблизился. Торонто — большой город, мало ли куда спешат полицейские.
Однако и Бастьен, и Люцерн взялись за ручки дверцы, когда полицейский автомобиль свернул на ту улицу, где они поджидали Этьена. Машина подъехала к соседнему дому — тому самому, куда бежала женщина. Уже знакомая им пожилая леди выскочила теперь на улицу, по-прежнему прижимая к себе меховой комочек. В патрульной машине сидели двое полицейских, один из них был низенький блондин, другой — высокий брюнет. Старушка подбежала к тому, что ближе, — к темноволосому. Он сидел на месте водителя, но, увидев женщину, вышел из машины и закрыл дверь.
— Он сошел с ума! — вопила старушка. — Он думает, что он — вампир. Он хотел съесть мою Булочку!
— Я искренне надеюсь, что под булочкой она подразумевает тот меховой шарик, что держит в руках, — сухо заметил Люцерн, и Бастьен рассмеялся. Напряжение несколько спало.
— Кто сошел с ума, мэм? — послышался вопрос светловолосого полицейского. Он тоже вышел из машины и подошел к напарнику.
— Норман. Мой сосед. — Старушка указала на тот дом, где сейчас находился Этьен. — Он держит у себя несчастную девушку. Он посадил ее на цепь. Я думаю, это та девушка из новостей — та, что работала в больнице и пропала пару недель назад. Она очень бледная и выглядит нездоровой. Он морит ее голодом. Он пытался заставить ее съесть мою собаку.
— Вашу собаку? — с отвращением переспросил полицейский.
— Мою Булочку. — Она приподняла дрожащий меховой комочек.
— Это было до или после того, как он пытался сам съесть вашу Булочку? — с явной насмешкой в голосе поинтересовался низкорослый блондин.
Бастьен нахмурился. Было ясно, что по крайней мере один из полицейских считает старушку сумасшедшей. Похоже, не один Бастьен так подумал. Женщина прищурилась и посмотрела на полицейского так, как умеют смотреть на нарушителей дисциплины только учительницы начальных классов.
— Не морочьте мне голову, молодой человек. Я не какая-нибудь выжившая из ума дура. Сейчас в этом доме два человека находятся в смертельной опасности.
— Два человека? — спросил напарник блондина.
— Да. Та симпатичная рыжая девушка из новостей и молодой человек, который пришел и освободил меня и Булочку, чтобы я могла вызвать вас.
Офицеры посмотрели вначале на дом Ренбергера, а потом друг на друга.
— Почему они не вышли вместе с вами? — спросил блондин.
— Меня Норман просто связал. Тот парень смог меня развязать, но вот девушка — она прикована к гробу.
— К гробу?
— Говорю вам, он считает себя вампиром, — раздраженно повторила старушка. — Он безумен! И хватит тут валять дурака! Идите и помогите тому молодому человеку вызволить девушку. Это ваша работа!
Когда служители закона в нерешительности переглянулись, не зная, как реагировать на ее безумные заявления, старушка презрительно хмыкнула и направилась к дому Ренбергера в одиночестве.
— Ладно. Тогда я пойду и попрошу того молодого человека, чтобы он вышел. Если его уже не убил этот омерзительный Норман.
Она выбежала со своего двора и успела пройти половину пути до дома Нормана, когда полицейские вышли из ступора и поспешили за ней. Маленькая женщина действительно была очень отважной. Она поднялась на крыльцо и вошла в дом еще до того, как они успели ее нагнать.
— Сделай меня вампиром.
Рейчел немного сдвинулась в сторону и из-за плеча Этьена посмотрела на Паука. Она никак не ожидала, что именно эти слова услышит после минутного молчаливого противостояния.
— Да бросьте вы! — взвыл Паук, не дождавшись ответа ни от Этьена, ни от Рейчел. — Почему все самое лучшее должно доставаться вам одним? Ну сделайте меня вампиром, пожалуйста. Ладно?
Этьен оглянулся на Рейчел, словно хотел услышать от нее подтверждение того, что Паук не бредит.
— Перевоплотите меня, и я подарю вам покой, — пообещал Паук.
— Покой? — в недоумении переспросил Этьен.
— Вампиры всегда хотят покоя, — торжественно заявил Паук. — Ну, в основном. Как только им втыкают кол в сердце, они сразу успокаиваются. В кино у них становятся такие умиротворенные лица. Иногда они даже благодарят того, кто их проткнул. Дракула — исключение. Я не думаю, что он хочет покоя, но он ведь живет уже целую вечность. — Паук с любопытством посмотрел на Этьена. — Ты встречался с Дракулой?