Я немного поспала, когда начало светать. Но уже в шесть утра мой мозг пробудился, отказываясь признавать, что ещё слишком рано.
– Да, – киваю я, – что-то не хочется. Что ты делаешь?
– Хочу приготовить сырники, – Лёша шевелит ложкой, показывая, что дела идут не очень хорошо.
Я подошла к нему, встала рядом, чтобы заглянуть в миску, стараясь не обращать внимания на внезапно затрепетавшие ноздри, уловившие приятный хвойный мужской аромат.
– Жидко слишком, – говорю я, протягивая руку к ложке. – Дай мне.
– Ты умеешь? – удивляется Лёша.
– Конечно, – робко улыбаюсь я, потупив взгляд под его мягким взором. – Лучше всё-таки получаются оладушки или панкейки, но и сырники выходят сносные. Давай я приготовлю.
Лёша отпускает столовый прибор, отступая назад, освобождая мне доступ. Я беру ложку в руку – ого, горячая какая.
– Сильно же ты взбил творог, – против воли усмехаюсь я.
– А что не надо было? – хмурится он.
– Это же не блины. Творог не взбивают, достаточно просто размять комочки вилкой.
– Да? Чёрт!
Я подсыпала муки, снова перемешала. Достаточно.
– Можешь поставить сковороду на плиту, налить немного масла?
– А, – Лёша почесал макушку, видимо, вспоминая, где у него находятся сковородки, – сейчас.
Он выполнил мою просьбу. Я насыпала немного муки на разделочную доску, принялась катать творожные шарики, затем обваливать их в муке, придавливая, после чего уже опускать на скворчащую сковороду.
– Почему ты встал так рано? – спрашиваю я. – Тоже не спится?
– Нет, – хмыкает он, – я бы с удовольствием поспал. Но ещё неделю работаю, а потом снова за учёбу.
– Работал на каникулах вместо того, чтобы отдыхать?
Я почему-то думала, что обеспеченным парням, живущим в столице, не нужно работать. Они только и делают, что тусуются. Но Леша явно не такой – Кире повезло.
– Ну, мои родители не такие лояльные. Отец хочет, чтобы я сам понял, как зарабатываются деньги.
Я удивленно поднимаю брови, Леша смеется.
– Нет, не то, что ты подумала. Они меня обеспечивают, но и работать я должен.
Сложно все, и я даже не собираюсь в это вникать.
– И ты решил приготовить сырники перед тем, как уйти на работу?
– Ага, – улыбнулся Лёша, – хотел сделать Кире приятное.
Где-то глубоко внутри кольнуло. Блин, нельзя завидовать! Это нехорошо! И никакой пользы от этого чувства нет – оно только разъедает сознание. Ненароком можно свернуть не на ту тропу, двигаясь за кем-то, повторяя его движения. Я верю, что у каждого своя судьба и каждому уготована своя безумная любовь, поэтому нельзя смотреть на чужого мужчину, пусть он и красив, и добр, и умен.
– Ой, извини, я испортила твой сюрприз. – Я виновато поджимаю губы.
– М-м-м, – протянул Лёша, – как вкусно пахнет. Если бы не ты, то эта смесь отправилась бы в мусорку. У меня бы не получилось. А так хоть сырники все-таки окажутся на столе.
Я заботливо перевернула каждый сырничек. Они не успели сильно поджариться, но уже позолотели. Теперь у меня на сковородке шесть маленьких солнышек – отличное начало дня…
– Лёха, только не говори, что сегодня пятница! Твои кулинарные эксперименты вновь воняют на всю квартиру!
Беру свои слова обратно, это не отличное начало, и день, похоже, будет и того хуже. На кухню вразвалочку входит высокий парень. Вчера я плохо его рассмотрела, помешал испуг. И хотя при виде него я невольно сжалась, все же смогла ненавязчиво окинуть его взглядом.
Он выше Леши сантиметров на пятнадцать – не меньше. Сейчас на голове полный беспорядок, хотя я почти уверена, что его прическа называется Гитлерюген. Бока короткие, а основная масса волос должна быть зачесана вверх, набок, назад – тут уж кому как больше нравится. Сейчас же вся копна падает на его лицо. Но даже так можно увидеть, что глаза у него темно-карие, почти чёрные. Он недовольно взирает ими на меня и Лёшу.
У его носа вогнутая спинка и крупный закруглённый кончик. Его он сейчас очень усердно морщит, словно аромат сырников вызывает у него рвотные позывы. Подвижные брови и губы скорчены в гримасе неприязни.
– О, пардон, Леха, – парень останавливается, замечая меня у плиты, – ты ещё кто?
– Яр! – резко отвечает Леша. – Не прикидывайся! Я ведь знаю, что ты вчера не был пьян, поэтому всё прекрасно помнишь!
– А, так это твоя заморская принцесса? – Он сделал в воздухе кавычки. – Не ожидал от тебя, брат, не ожидал.