Он подпрыгнул, разъяренный, но я уже была на пути к своему пистолету. Я подхватила его с земли и выпустила все, что было в обойме. Знай я, что этой ночью придется столкнуться лицом к лицу с вампиром, я бы взяла с собой что-нибудь помощнее слабеньких транквилизаторов. Я вообще сомневалась, что они способны нанести хоть какой-то вред вампирам — ну, разве что разозлить их.
Пули немного замедлили его, но не достаточно. Марк рванулся ко мне, его глаза светились жестокостью. Мне удалось увернуться от первого удара, но не от второго. Когда я повернулась, его кулак вскользь задел мой бок. Будь я чуточку медленнее, его удар сломал бы мне ребра. Следующий мощный удар пришелся по голове. Сознание затуманилось, голова закружилась, и я рухнула на землю.
Я попыталась подняться на ноги, но он схватил меня за лодыжку, удерживая на земле. Яростно царапая почву, я набрала две полных горсти сухой грязи и швырнула прямо в его нечеловеческие серебристо-голубые глаза. Он вскинул руки к лицу, пытаясь стереть пыль. Я вскочила, не обращая внимания на внезапный прилив боли в боку. Время пожалеть себя еще будет — когда разъяренный вампир не будет пытаться меня убить.
Я схватила с висевшей неподалеку бельевой веревки старый свитер и завернула в него самый большой камень, который смогла найти. Затем я размахнулась этим «орудием», целясь вампиру в голову. Он заревел, опрокидываясь назад. Но прежде чем я успела ударить снова, он подскочил, оттолкнув меня вместе с камнем на землю. Он пнул меня в бок, вызвав новую вспышку боли. Затем он посмотрел на меня сверху вниз, вытирая кровь со рта.
— Не стоило тебе меня преследовать, — сказал он, занося ногу над моей головой.
Боль и шок одновременно скрутили живот. Я вцепилась в его ногу, стараясь убрать ботинок от своего лица.
— Действительно неприятно, — сказал Марк, его ботинок давил все сильнее, пересиливая мои ничтожные попытки высвободиться. — Ты такая прелестная девчушка. Мне не хотелось бы давить твой череп, — он печально улыбнулся. — Но я правда должен это сделать.
Я вырывалась, брыкалась и билась изо всех своих сил. И, черт возьми, ему было по барабану. Он занес ногу в ударе, который покончил бы со мной.
И вдруг он просто остановился.
Зейн подобрался к нему сзади, негромко напевая себе под нос. Вампир отступил, держась за голову и рыча в агонии.
— Прекрати, — проревел Марк надломившимся голосом и упал на колени.
Но Зейн не остановился. Он продолжал свою телепатическую атаку. Вампир рычал и бесился, своими бесноватыми движениями сбив Зейна с ног. Меня охватила ярость, вытесняя боль и наполняя меня силой. Я вскочила на ноги и сорвала старую оконную ставню со здания неподалеку. Окрыленная адреналином, я воткнула ставню в вампира, попав ему в живот. Шок мелькнул в его глазах, а затем он отключился.
Я прихромала к Зейну, уровень адреналина понизился и боль вернулась.
— Ты в порядке? — спросила я брата, помогая ему встать на ноги.
— Отлично, — он посмотрел сначала на вампира, потом на меня. — Что это было, черт возьми, Леда?
— Я разозлилась.
Его глаза широко распахнулись.
— Это я вижу.
— Ну все, повеселились и хватит, — сказала я. — Давай свяжем этого вампира прежде, чем он решит очнуться.
Глава 2
Ящик Пандоры
— Это вампир, — сказала я, когда мы с Зейном свалили обездвиженного вампира на диван в приемной зоне у шерифа Уайлдера. Оконная ставня, застрявшая в животе Марка, сместилась, и свежий поток крови хлынул на блекло-зеленую обивку дивана.
Восемнадцатилетняя дочь шерифа уже была у телефона, звонила отцу. Она была офисной секретаршей. Я множество раз виделась с ней в офисе шерифа, куда приходила после работы. Она всегда была такой бодрой и деятельной. Я никогда не видела ее в таком психованном состоянии как сейчас. Впрочем, я никогда и не притаскивала окровавленных вампиров в ее смену. В паранормальном мире это вам не плюшевые мишки — если только вы не умилялись от того, что вам грызут шею. Честно говоря, никогда не понимала, в чем их обаяние.
— Он не должен был быть вампиром, — продолжила я.
Глаза Кармен Уайлдер бегали туда-сюда от вампира, истекающего кровью на их диване, к мигающему телефону. Она снова и снова нажимала на кнопку.
— Ничего в его документах не содержало даже намека на то, что он вампир. В личном деле, которое вы мне дали, говорилось, что он человек, — я закончила как раз в тот момент, когда шериф Лиланд Уайлдер собственной персоной ворвался в комнату.
— Это что-то невероятное, — сказал он, и его лицо сделалось таким же бледным, как выбеленные стены его офиса.
— Вы знали, — я сверлила его взглядом. — Вы знали и ничего мне не сказали.
— Я не знал, — оправдывался он, наклоняясь, чтобы взвалить вампира на плечи. Лиланду Уайлдеру было уже далеко за пятьдесят, но для своих лет он был не промах. Он был крепок как боевой конь. — В самом деле, Леда, я понятия не имел об этом.
Металл скрипнул, когда он открыл дверь в камеру. Он бросил вампира внутрь, затем закрыл замок. От тюремных решеток исходило золотистое свечение, похожее на миллион гудящих светлячков. Офис шерифа был одним из немногих мест в городе, оснащенных Магитеком. Гигантская стена, отделявшая Чистилище и Пустошь, была еще одной достопримечательностью. Щелчком переключателя стражи на стене могли включить магический генератор, и поднимался защитный экран. Им еще не приходилось этого делать — до сих пор монстры держались на расстоянии от города — но никогда не знаешь, когда они решат, что их огромный кусок ада недостаточно велик.
— Мы чуть не погибли, охотясь на этого вампира, — сказала я ему.
— Мне очень жаль.
— Мне не нужны сожаления. Мне нужны ответы.
Он поднял руку, жестом приглашая меня в офис. Я последовала за ним внутрь, не дожидаясь Зейна. Он был занят, успокаивая Кармен. Она почти уже забыла про истекающего кровью вампира, спящего в тюремной камере. Мой брат, мистер Очарование.
Шериф Уайлдер закрыл за мной дверь, затем присел на краешек стола.
— Хочешь чаю? Кофе? — его взгляд опустился на мой перепачканный кровью живот. — Целебного отвара?
Я скрестила руки на груди.
— Только ответов. Что здесь происходит?
— Хотелось бы мне знать, — он вздохнул — Участок паранормальной полиции, объявивший о вознаграждении за поимку, не сообщил мне, что Марк Сильверстрим — вампир. Я только что позвонил им, чтобы производили арест, и обругал их за то, что они скрыли от меня это.
— И что они сказали?
— Что Сильверстрима обратили после того, как он сбежал из-под стражи в Нью-Йорке, — ответил шериф, — Должно быть, он попросил вернуть должок, может, у него имелся кто-то вне системы, кто мог его обратить.
— И полиция паранормального не указала это в сводках, потому что не хотела платить более крупное вознаграждение.
— Дело не только в деньгах, Леда. В последнее время охотники за головами стали осторожнее, выслеживая вампиров. И я не осуждаю их, особенно после того, что случилось в Бримстоне.
Вампиры придерживались строгой иерархии и целого свода правил. Правил насчет того, кого можно обращать. Где они могут жить. С кем и каким образом они могут драться. О том, что им говорить и кого есть. От всего этого отдавало средневековьем, но эти правила держали вампиров и их кровавые инстинкты под контролем.
Но несколько месяцев назад некая группа вампиров учинила беспредел. Они захватили маленький городишко под названием Бримстон, объявив его своим. К тому времени, когда охотники за головами прибыли на место, вампиры уже убили половину населения города. Охотники вскоре последовали за ними в могилу.
Паранормальные солдаты прибыли следующими. Им удалось устранить нескольких вампиров, прежде чем их раскрыли, и как только это случилось, игра закончилась. Вампиры вырезали их. Никому не удалось выжить.