Тревор выхватил мороженое из моей руки.
— Эй, отдай! — крикнула я.
Ему все-таки удалось испортить мое блаженное настроение. Он смачно облизал мороженое.
— Теперь оно все в микробах пижонства. Можешь оставить его себе.
— Детка, да оно все покрылось микробами от одного твоего взгляда.
— Пошли, Беки, — сказала я и потянула подружку за руку.
— Так скоро уходите?
— Я думала, что отделалась от тебя! — не выдержала я.
— Отделалась? Вроде бы ты все время пытаешься охмурить меня, разве нет? Значит ли это, что наша помолвка расторгнута?
— Пошли, Трев, — сказал Мэтт. — Нам есть чем заняться.
— Ты знаешь, что я люблю тебя, чудище. Если бы не я, то никто бы на тебя и внимания не обратил.
— Тогда я была бы самой счастливой девушкой на свете.
— Я буду ждать тебя в машине, — раздраженно бросил Мэтт Тревору.
— Я сейчас приду, — ответил тот и наклонился ко мне. — Если ты хочешь стать самой счастливой девушкой на свете, то пойдем со мной на Снежный бал.
Тревор пригласил меня на танцы? И не просто на танцы, а на Снежный бал, грандиозный школьный вечер, когда со стропил спортзала свисают пластиковые сосульки и снежинки, а пол усыпан искусственным снегом? Он заявится туда со мной под ручку, покажется перед всеми своими дружками, пижонами футболистами и девицами с прическами за сто долларов?
Это дурная шутка, не иначе. Я при полном параде буду ждать его дома, а он придумает какую-нибудь подставу или опрокинет на меня ведро с красной клейкой жижей, как в «Кэрри».[12] Но даже если он не шутит, если каким-то чудесным образом я и вправду понравилась Тревору, то на бал я с ним все равно не пойду. Теперь для меня существовал только Александр Стерлинг.
— Это будет незабываемый вечер, — искушал Тревор.
— Ничуть в этом не сомневаюсь, но не хочу, чтобы ночные кошмары терзали меня всю оставшуюся жизнь.
— Никак не можешь оторваться от телика? «Ник эт найт»[13] смотришь?
— Нет. Просто я уже занята.
Тревор ухмыльнулся.
— Да ну? Часом не с надувной куклой?
— У меня свидание.
Беки ахнула, но она и Тревор были не единственными, кто удивился, услышав эти слова, нечаянно слетевшие с моих уст.
— Размечталась! Я пригласил тебя только из жалости. Никто другой не захотел бы показаться с тобой, разве что мертвец.
— Что ж, вот и посмотрим.
— Я уезжаю, — крикнул из машины Мэтт. — Ты идешь?
— Спасибо за мороженое, полоумная, — сказал Тревор, садясь в «камаро». — Но на следующий раз запомни, я предпочитаю «Скалистую дорогу».
Я уныло проводила взглядом свою «Шоколадную атаку».
— Я бы предложила тебе свое, но знаю, что ты не любишь ванильного, — сказала Беки, утешая меня.
— Спасибо, но мне есть о чем беспокоиться и кроме мороженого. Например, о кавалере для свидания!
Всякий раз, когда звонил телефон, у меня подскакивало сердце. Не Александр ли это? А когда оказывалось, что это не он, мое сердце раскалывалось на миллион кусочков. Прошло два долгих дня с тех пор, как я виделась с моим готическим другом. Я была настолько поглощена Александром, так ярко и часто представляла себе нашу следующую встречу, что все остальное отошло на второй план. Я даже не мыла то место, к которому прикасались его нежные губы, и вообще вела себя словно персонаж из фильма!
Что случилось со мной? Я теряла точку опоры, впервые в жизни мне было по-настоящему страшно. Я боялась никогда не увидеть его и быть отвергнутой.
Например, я могла попросить Александра пойти со мной на танцы, но кто знает, что он на это скажет?
Может быть, спросит: «С тобой?» — или заявит: «Однозначно нет. Никаких дурацких школьных танцулек. Я выше этого! И думал, что ты тоже».
Я всегда была как бы выше этого, потому что вообще никогда не ходила ни на какие танцы, на вечера встреч, школьные балы, выпускные вечера или любые другие праздники, проходившие в течение учебного года. Я оставалась дома с Беки и смотрела по телевизору «Монстров». Однако вызов Тревора вынудил меня попытаться нанести ответный удар, причем с помощью оружия, которого у меня даже не было, то есть Александра.
Ощущение того, что я не могу ни есть, ни спать, было для меня, мягко говоря, новым. Я как-то не привыкла, чтобы сердце проваливалось куда-то при каждом телефонном звонке, орать что есть мочи Билли, чтобы не занимал линию, пускать слезу при просмотре «Носферату» или слушать дурацкие, тупые любовные песенки Селин Дион и думать, что она поет про меня. Все это было вовсе не в кайф.
Наверное, есть люди, которые называют это любовью. Для меня это были адские мучения.
13
«Ник эт найт» — телевизионный программный блок на канале «Никелодеон», ориентирован на подростков.(Прим. ред.)