— Вот, попробуй перевоплотиться в него, — демонесса указала на шедшего нам на встречу мальчика в красной болоньевой куртке, — тебе нужно просто пожелать посмотреть на окружающее пространство его глазами.
— Ладно, попробую, — согласился и тотчас же картина поменялась. Я увидел одетого в свитер и джинсы человека, который странным взглядом смотрел на меня. Его лицо было очень знакомым, но я не мог узнать в нем себя. А рядом с этим человеком стояла Наташа и посмеивалась.
А тот человеком, который до этого был мной, как зомби, побрел мимо, становясь все прозрачней и прозрачней, а я с удивлением рассматривал свои руки, которые были какими-то детскими и торчали из рукавов красной куртки.
— Почему я не был похож на себя? — спросил я у демонессы.
— Потому что это сон. Здесь ты можешь быть кем угодно. И каждый персонаж сна — это часть тебя. Так что ты можешь быть как незнакомым тебе мужчиной, так и маленьким мальчиком, в которого ты сейчас перевоплотился. Во сне ты и женщиной можешь быть.
— Чего? — я поймал себя на том, что не понимаю, о чем речь. Вообще я перестал узнавать Наташу. Мне показалось, что это вообще какая-то незнакомая тетенька, наверное, подруга училки. И чего она от меня хочет? А потом я вспомнил, что пора идти в школу, я, наверно, на целый час опоздал, а тут еще какая-то пустыня с лесом и непонятно, как я из этой страной местности выбираться буду.
А потом неизвестно откуда появилась мама.
— Так, почему прогуливаешь уроки? — строго спросила она.
«Стоп, какие уроки?», — подумал я, — «я же не ребенок, я взрослый человек, вижу осознанный сон. В школу давно не хожу, и вообще, в данный момент нахожусь в Каире и сплю в отеле». Эта мысль заставила окружающую реальность дрогнуть. Пустыня, в том виде, как я представлял ее в детстве, исчезла, оставив место той, которую я видел вчера. Мама превратилась в Наташу.
— Поздравляю, — сказала она, — у тебя почти получилось. Только вот надо еще научиться не терять осознанность и не разрушать образ сна персонажа.
— Ты говорила, что каждый персонаж сна — это часть меня, но как частью меня может быть ребенок? — часть меня, — спросил я.
— В каждом взрослом живет ребенок, — голосом психотерапевта вещала девушка, — только вот он спрятан глубоко в подсознании. Этот мальчик в красной куртке олицетворяет твои детские воспоминания, мысли и желания, которые, возможно, посещали тебя в детстве, а затем, когда ты повзрослел, были вытеснены в область бессознательного.
— А ты тогда что обозначаешь?
— Я же тебе говорила: я проекция оператора на твою психику, и видишь ты меня такой потому, что тебе так хочется. Кстати, ты и в меня можешь перевоплотиться.
— Да ну! Неужели?
— Попробуй.
Быть женщиной оказалось очень непривычным. Еще более странно оказалось ощутить себя чем то вроде куклы, которую дергает за веревочку чей то могущественный разум, находящийся где-то далеко за пределами моего понимания. Это существо, казалось, пустило корни в моей голове, что бы влиять на мои поступки, но одновременно и само оказалось в чем-то зависимо от моих мыслей, устремлений, желаний. Если честно, то удержать осознанность и понимание того, что я — это я, стоило мне больших трудов. Дабы окончательно не сойти с ума, я решил прекратить эксперимент и материализоваться в своем обычном теле сновидения в двух шагах от Наташи.
— Получилось, — усмехнулась демонесса, — и, знаешь, ты вовремя сбежал. Еще бы немножко, и процесс интеграции прошел бы скачкообразно…
— Ты смерти моей хочешь, — проворчал я, — ну их, больше, такие эксперименты…
— Ладно, тогда счастливо оставаться, делай свои дела.
Наташа исчезла, а я немножко заглянул в будущее, что бы узнать, чем кончиться моя встреча с Йорихом. Оказалось, ничего страшного не случиться.
С фриггянином я встретился в условленном месте. Мы прошли в ближайший бар, что бы выпить по кружке пива и поболтать. Как оказалось, я стал лучше понимать его язык, причем сам не мог сообразить, как мне это удается. Незнакомые слова просто рождали в моем мозгу образы, и я сразу понимал, что же хочет сказать мне Йорих. Его историяоказалось довольно интересной, и я думаю, стоит пересказать ее читателю.
И так, все случилось примерно лет пять — шесть назад, если считать по земному календарю. На Фригг год на четверть короче, чем у нас. А вот сутки гораздо длиннее, там они длятся почти тридцать часов. Но речь сейчас не об этом. В общем, Йорих жил на этой планете на территории Росны, жил себе спокойненько, никого не трогал. Работал на заводе обычным станочником, вытачивал какие-то детальки. Пока однажды ночью за ним не приехала полицейская машина. Бедолагу просто запихали в воронок и увезли в застенки секретной службы.
— На тебя поступил донос, — сказал следователь, — ты обвиняешься в шпионаже в пользу Эйминии. Что можешь сказать в свое оправдание?
Стоит заметить, что никаких репрессий со стороны властей официально не существовало. Если кого-то и арестовывали секретные службы, то делали это тайно. Специально обученные агенты проникали в дом и похищали всю семью. Некоторых потом находили мертвыми в лесах, и официально сообщалось, что их просто убили хулиганы. Были даже показательные судебные процессы над вымышленными убийцами. Но случаи такие, к счастью, были не частые. Репрессии не носили массовый характер. В общем, о махинациях секретных служб никто не знал, и Йорих даже и не подозревал, что влип капитально.
— Должно быть, здесь какая-то ошибка, — искренне удивился он.
— Ошибки быть не может, — жестко сказал следователь, — тот кто донес, проверенный человек.
А потом он поведал арестанту страшную правду — официально он числиться пропавшим без вести, и никто не знает, что он здесь. Так что с Йорихом могли делать все, что угодно — на секретную службу управы нет.
— Но ты не бойся, — ободрил его следователь, — наше правосудие самое гуманное в мире, поэтому тебе дается шанс искупить свою вину и послужить Родине, поэтому мы освобождаем тебя от наказания. Но так как ты виновен, то должен заслужить прощения. Поэтому будешь добровольцем, который отправиться в новые миры.
— Куда? — не понял Йорих.
— В новые миры, — повторил следователь, — будешь первопроходцем. В горах археологи обнаружили портал на другие планеты. Его построили какие-то древние пришельцы. Поэтому нам нужны добровольцы, что бы исследовать новые миры. Разумеется, быть добровольцем — дело добровольное. Ты можешь и отказаться. Но тогда, думаю, объяснять не нужно. Даю время подумать.
И Йориха увели обратно в камеру. Он отлично понимал, что в случае отказа шансы выйти отсюда живым равны нулю. Поэтому ему ничего не оставалось, как стать «добровольцем».
— Ну, другого я и не ожидал, — усмехнулся следователь.
Потом арестанта долго куда-то везли на машине, под охраной и с завязанными глазами. Когда прибыли на место, то оказалось, что таких штрафников, как он тут около десяти. Все сидели на деревянной лавке, в наручниках и кандалах, да еще и прикованные цепями к стенке. Перед ними расхаживал холеный военный и инструктировал:
— Значит так, — говорил он, — сегодня будет ваша первая вылазка. Вы по очереди войдете в портал. Ровно через три часа все должны вернуться. И не вздумайте сбежать, секретная служба найдет вас даже на краю Вселенной.
«Щас же, найдет!» — ехидно подумал Йорих, — «Да они сами боятся сунуться в портал, поэтому посылают туда заключенных».
— Я знаю ваши тайные помыслы, грязные предатели, — вдруг заорал военный, — думаете, мы тут дураки такие, что ли? Думаете, если вы не вернетесь, мы не пойдем за вами? Нет, мы сделаем гораздо лучше! Каждый из вас примет яд, а противоядие получат только те, кто вернулся. Вам ясно?
Арестанты слегка кивнули головами.
— Не слышу! — снова на повышенных тонах сказал военный.
— Так точно, товарищ майор, — хором ответили заключенные.
— Рад это слышать, — удовлетворенно хмыкнул офицер.
Затем каждого, поодиночке, конвой сопроводил в медицинскую комнатку, где им вкололи яд, после чего повели к порталу. Как оказалось, все идут на разные планеты, по двое в один мир. Йорих оказался в паре с Цыгрийем. На той стороне оказалась пустыня, состоящая из огромных барханов красноватого песка. Дышалось довольно трудно, да еще и нестерпимая жара.