Но, наверное, пришло время немного повзрослеть и понять, что Катрина останется его сестрой в любом случае. Когда она станет кому-то женой, кому-то матерью, кому-то бабушкой, все равно будет его сестрой.
Может быть, однажды она станет и тетей кому-то?
В груди стянуло, а сердце отчего-то заныло. Сэр Догейн никогда не представлял себя мужем и отцом… Но сейчас… Вдруг понял, что ему не хватает чего-то. Чего-то важного. Того, за чем гонятся все девушки и юноши, все крестьяне, все рыцари, принцы и даже фейри, того, от чего он так старательно прятался.
Катрина стала такой взрослой и сильной. А Хозяин не выглядит уже таким монстром. Неужели любовь не только обжигает, растаптывает и уничтожает? Неужели она способна сделать кого угодно лучше?
Артур вздрогнул от этих мыслей и невольно сжался, почти что свернулся, как ежик. Надо же какие глупости лезут в голову, когда ты заперт в темнице! Неудивительно, что все эти заключенные в башню принцессы из сказок готовы были выйти за любого, кто их освободит…
Небеса! И где же носит его освободителя?! Солнце уже стремится к горизонту, скоро будет вечер. Сколько он тут просидел? Час? Два?
Сэр Догейн рассчитывал провести здесь не больше тридцати минут!
— Ну и вонь! — раздалось за спиной так громко и внезапно, что Артур испуганно дернулся и больно ударился переносицей о край окошка, из которого выглядывал.
— Ах ты ж… — пробурчал рыцарь разворачиваясь лицом к двери и поглаживая ушибленное место, — совсем не торопился, да?
Хозяин уперся о стену возле двери и легко улыбался. Но Артур чувствовал, как внутри у освободителя все бурлило от злорадства. Поблескивающие глаза его выдавали.
— Прилетел, как только смог, — отозвался фейри как будто непринужденно.
— Ага, — Артур вяло поднялся, — небось стоял там за дверью и хихикал, как маленькая девочка.
— В такой-то вони и грязи? Ну уж нет. Но, должен заметить, тебе это место на пользу. Будь моя воля, я бы подержал тебя здесь чуточку дольше.
— О, Катрина это очень оценит, — ответил Артур саркастично и приблизился к фейри, — ну что? Как ты делаешь эти свои… Перемещения. Взять тебя за ладошку? Прыгнуть тебе на руки? Небеса! Только не говори, что придется с тобой целоваться! Иначе я еще рассмотрю вариант с казнью.
Хозяин закатил глаза и, протягивая Артуру ладонь, проговорил:
— Просто возьми меня за руку.
— Какие мы, оказывается, приличные!
Сэр Догейн уж протянул руку, чтобы схватиться за Хозяина, как вдруг тот дернулся, наморщился, словно бы от ужасной головной боли, и согнулся чуть ли не вдвое.
— Эй! Эй, ты чего?! — голос Артура вздрогнул, он схватил фейри за плечи, удерживая его на ногах, и помог сесть, — Хозяин, что с тобой?
— Наверное… Наверное, все эта вонь, — прохрипел тот в ответ, — через минуту я… — он недоговорил — новый приступ нахлынул с еще большей силой, и фейри скрутило от боли.
Он запрокинул голову, стиснул зубы, с трудом сдерживая рык и превращая его в отчаянный стон.
— Нет-нет! Это не смешно! Это совершенно не смешно, Хозяин! — Артур искренне за него испугался. Сердце бешено заколотилось, кровь забурлила, — что… Что я должен сделать? Как тебе помочь?
— Я не… — Хозяин не смог договорить, он весь вдруг изогнулся, все жилы в его теле засветились сквозь кожу ярко-зеленым цветом. Глаза вспыхнули и стали напоминать два маленьких солнца, руки и ноги затряслись, пальцы задрожали, как у припадочного.
— Хозяин! — Артур схватил его за руку, надеясь успокоить, но обычно холодная кожа обожгла сверхъестественным теплом. Чайники не бывают такими горячими, каким стал вдруг фейри!
Прежде чем сэр Догейн успел что-то сообразить, Хозяин резко замер, притих. Сияние исчезло, на мгновение ослепленный Артур смог увидеть… Что кожа фейри была уже не удивительно-белой, а здоровой, щеки стали румяными, волосы, которые были как у древнего старика, приобрели насыщенно-каштановый цвет, почти как у Катрины, и стали немного волнистыми.
Небеса, да что же это такое?!
— Хозяин… Эй! — сэр Догейн толкнул его, — ты как?
Фейри недовольно замычал, будто пробуждаясь от крепкого сна, мотнул головой и, наконец, открыл глаза.
У Артура холодок пробежал по спине.
Это были не стальные серо-голубые глаза Хозяина Зимы. Это были яркие, изумрудно-зеленые глаза… Кого-то другого. Кого-то молодого, порывистого, бойкого.
— Кто… — в голосе фейри сначала послышалась знакомая хрипотца, но почти сразу она сменилась удивительной, почти гипнотизирующей мелодичностью, — кто ты такой?
— Что? Кто я такой?! Артур! — стало жарко. И страшно. Небеса, что-то случилось! И он совершенно не понимает, что! Хозяин недоуменно нахмурился, и Артур в сердцах воскликнул, — я брат Катрины!