Отдать его Сердце обратно Ковену. Отдать и спасти себя и родных. Отдать?..
Глава 26. Все маски сорваны
Бенжен вел их торопливо и осторожно. Темная фея, хотя чужаки, особенно Ария, ее раздражали, двигалась с ними. Бенжен настаивал на ее присутствии.
Объяснил он это тем, что в лесу много опасностей, а фея, хоть была полудикой, слушалась его и была отличным защитником.
Артур с трудом сдерживал свой скепсис. Он все ждал, когда чудовище озвереет и накинется на них.
Но этого не происходило.
Вскоре лес закончился, и они вышли к холму. и виднелся полуразрушенный замок, большой, высокий и, вероятно, некогда величественный.
Послышался переливчатый звон воды, а в воздухе ощутился явственный запах цветов.
— Мы у долины. Она часто здесь бывает, — проговорил Бенжен негромко и тут же прибавил, — только тихо. Не выдайте себя раньше времени.
Пригнувшись, они двинулись к краю холма. Оттуда открылась чарующая картина: небольшая речушка рассекала синее лавандовое поле, и искрилась на солнце так ярко, так игриво, что ей позавидовал бы любой драгоценный камень.
Лаванда осторожно покачивалась на ветру, который разносил ее успокаивающий аромат по всей округе.
Вдруги различилось движение. Артур увидел, как меж цветов, в направлении замка, ступает стройная черноволосая девушка.
Это… Она?
— Не может быть… — вдруг раздался голос Арии.
Оглянувшись, сэр Догейн увидел, как вытянулось ее лицо от удивления, как задрожали губы и заблестели от ужаса глаза.
Позабыв обо всех наказах Бенжена, ведьма сорвалась с места и кинулась вниз. Артур уж вскочил, чтобы догнать ее, но мальчик его остановил и шикнул:
— Нет. Если она попадет в передрягу — мы сможем незаметно подкрасться и спасти ее.
Он продолжал удивлять своей разумностью. С таким оруженосцем Артур куда реже попадал бы в истории… Жаль, что Бенжен теперь принадлежит этому миру.
Ария и не думала скрывать свое появление. Она ворвалась в лавандовое поле, разгребая и растаптывая цветы, бросилась в мелкую речушку, расплескивая воду и, когда уходящая девушка, услышала ее и обернулась…
Ария застыла, как вкопанная.
В груди стянуло. Мышцы окаменели. Сердце остановилось.
Она не верила своим глазам. Это лицо… Это она. Нанэт. Сестренка. Однако… Глядя на нее, Ария не видела уже того ангела, которого всеми силами старалась уберечь от тьмы и несчастий, настигших их после смерти отца и братьев.
Это была… Другая девушка. Со злым острым взглядом. С хищной ухмылкой.
Просто все это виртуозно пряталось за маской невинной овечки.
— Ария? — Нанэт оглянула сестру ошарашенно, но тут вдруг ликующе улыбнулась и бросилась к ней. Обняв ведьму крепко, а потом сразу отстранившись, девушка проговорила, — не может быть! Как ты тут оказалась? — не дождавшись ответа, Нанэт прибавила, — ведьмы нажаловались мне на тебя. Сказали, ты их обдурила. Умница. Так им, старым каргам!
— Но… — в голове у Арии ничего не укладывалось, — я думала, что ты умерла… А ты… Ты…
— О, я жива. Я их всех обхитрила!
— Что?
— Преподобная предложила мне стать невестой Хозяина. Чтобы рядом с ним был кто-то из Ковена. Я согласилась. А как иначе? Такая возможность! Они думали, что если Хозяин выйдет из-под контроля, я смогу вовремя оказаться рядом и вернуть его в нашу власть.
— И… Это ты сейчас делаешь? — Ария нахмурилась.
— Не-е-ет. Нет-нет-нет. Ни за что не буду работать на проклятых ведьм. Но они, впрочем, думают иначе, — Нанэт самодовольно ухмыльнулась, — они думают, что я помогу забрать Сердце у этой Катрины, подружки Хозяина. И ведьмы снова получат власть над фейри. Но я поступлю хитрее.
— Хитрее? — Ария глядела на нее и не верила. Столько злобы, столько коварности… Нанэт была рада делать все то, что она делала. Это… Это какой-то трюк, какой-то мираж.
— Я заставлю Хозяина убить свою подружку. И отдать Сердце мне. И тогда Ковен может идти куда подальше. Я получу всю силу фейри! И больше никто и никогда не посмеет меня задеть.
— Нанэт, это все… Это все неправильно.
— Неправильно? — сестра искренне удивилась и, подавшись к старшей, проговорила, — но ты сама… Мне рассказали, что ты сделала!
— Я… Я сделала это ради тебя! — сердце разрывалось на части, все внутри дрожало, вибрировало… Стало дурно. Невыносимо. Ужасно.