— Конечно, все решает он. — Шейла энергично кивнула в сторону сидящего в нескольких метрах главаря. — Интересно, если он прикажет тебе прыгать, ты сразу прыгнешь или сначала все же прикинешь высоту? — Шейле хотелось укусить его побольнее.
— Ты слишком много разговариваешь. — В его голосе почувствовалось раздражение, а это означало, что не такой уж он толстокожий, каким хочет казаться. Поднявшись, он протянул руку Шейле, помогая ей встать. — Пошли. Становится темно, нам пора возвращаться.
Она решила принять предложенную ей помощь, но в последний момент отдернула свою руку. Ее пальцы замерли в нескольких дюймах от его ладони.
— Нам? — переспросила Шейла. Каждый нерв в ней был напряжен до предела.
— Ты сегодня спишь со мной, — кивнул Ларедо.
Красный туман застил ей взор. Она обратилась к нему за помощью, поделилась своими страхами…
Неужели он думает, что она не станет сопротивляться? Неужели считает, что она должна быть благодарна ему за то, что он американец, что снизошел до разговора с ней, что не уступил ее кому-нибудь другому?
Протянутая ей рука приподняла складку пончо, и Шейла заметила рукоятку ножа, торчащего из кожаных ножен, укрепленных на ремне. Предохранительный клапан не был закрыт.
С притворной покорностью Шейла ухватилась за его протянутую руку своей левой рукой и позволила поставить себя на ноги. Воспользовавшись подходящим моментом, она выхватила нож из ножен, прежде чем Ларедо сообразил, в чем дело. Держа его перед собой, она отступила на несколько шагов назад. Лезвие блеснуло в мерцающем свете костра.
— Не тронь меня! — прошипела она сквозь зубы.
— Сейчас же отдай мне нож, дурочка, — негромко и зло потребовал он.
— Только приблизься, и я у… — Крик боли вырвался из ее рта.
Чьи-то стальные руки обхватили ее истертые веревкой запястья и вывернули их так, что нож выскользнул из онемевших пальцев. Ее резко повернули, и с заломленными за спину руками она оказалась намертво прижатой к твердой, как скала, мужской груди.
Свободной рукой мужчина схватил ее за волосы и оттянул назад голову. Ее губы задрожали от повторного приступа острой боли. Округлившимися от неожиданности и ужаса глазами она смотрела в суровое лицо главаря банды. Черные угольки его глаз удовлетворенно разгорелись при виде ее вспыхнувших щек, дрожащих и влажных губ.
Шейла была готова к тому, что могло в любую минуту за этим последовать, — каждой клеточкой она предчувствовала его варварски жестокий поцелуй. Хотя ничто не говорило о том, что это входит в его намерения, при одной мысли об этом поцелуе у нее голова пошла кругом.
Он оттолкнул ее так же бесцеремонно, как до этого прижал к себе, — и она тихо сползла на землю у его ног. Он подобрал веревку, связывающую ее запястья, и перебросил конец Ларедо, повелительно крикнув ему что-то по-испански.
Ларедо усмехнулся и принялся связывать ей руки.
— Ты сумасшедшая, — бормотал он, — какого черта ты выкинула этот фокус?
— Я повторю его при первой же возможности, — поклялась Шейла, но голос ее предательски дрожал.
— Он догадывается об этом.
Когда Ларедо окончательно укрепил веревку, на Шейлу набросили одеяло, причем и это действие опять-таки сопровождалось потоком испанских слов. Ей хотелось забиться под одеяло, но она не могла отвести взгляда от возвышавшегося над ней мужчины. Ларедо на мгновение исчез и вернулся с седлом, которое положил рядом с Шейлой. Потом он встряхнул свое одеяло, улегся на землю рядом с ней, укрылся, надвинул поглубже шляпу и положил голову на седло.
— Отдохните, пока есть возможность, миссис Таунсенд. Завтра будет трудный день, — холодно проговорил Ларедо. — Всю ночь кто-нибудь будет дежурить, да и у меня чуткий сон.
Шейла подавила подступившие к горлу рыдания и стала следить за высокой фигурой главаря. Он сгреб их посуду, отнес к костру и вернулся обратно, остановившись в нескольких шагах от них. Мелькнул огонек и на секунду высветил пару рук и сигарету. Потом она уже ничего не могла разглядеть в темноте, но она знала, что он где-то рядом — ее новый хозяин, дьявол в человеческом обличье.
Она не испытывала облегчения от того, что Ларедо просто лежал рядом с ней и не пытался что-нибудь предпринимать. Шейла все еще чувствовала железную хватку цепких и властных рук. Закрыв глаза, она попыталась заснуть.
Узлы веревки впивались в натертые запястья, твердая неровная земля мешала ей устроиться поудобнее, ныло уставшее за день тело. Шейла уловила запах табачного дыма. «Ну вот я и выжила», — подумала она, и ей захотелось расхохотаться.