Соскочив с измученной лошади и стащив с руки намотанные поводья, он передал их младшему конюху. Тем временем вокруг него собрались грумы, слуги в ливреях, пара оборванных зевак, чистильщик сапог и прачка.
— В трех милях отсюда на дороге в Лондон у почтовой кареты сломалась ось, и она перевернулась, — пояснил он столпившимся вокруг него людям.
— Что вы говорите! — воскликнул старший конюх, будто впервые слышал о подобном происшествии.
— Да-да!
В это время, встревоженный суматохой, из пивного зала вышел хозяин постоялого двора. Вытирая руки о замасленный фартук, повязанный поверх толстого живота, он поспешил вперед мелкой рысью, что при его комплекции производило забавное впечатление.
— Ба, да это вы, лорд Бромвелл! — воскликнул он. — Надеюсь, вы сами не пострадали?
— Нет, нисколько, мистер Дженкинс, — отвечал виконт, смахивая грязь с кожаных штанов. — К сожалению, не могу сказать это о других. Нам срочно нужны врач, другой экипаж, а для меня верховая лошадь, вряд ли все мы поместимся в одном экипаже. Разумеется, я заплачу…
— Милорд! — возмущенно вскричал Дженкинс, прижав руки к груди. — Никогда!
Бромвелл благодарно ему улыбнулся. Между ними существовала давнишняя взаимная симпатия, поэтому он с досадой наблюдал надменное отношение своего отца к хозяину постоялого двора.
— Эй, Сэм! — крикнул Дженкинс старшему конюху. — Приготовь мою коляску и оседлай для его светлости Браун Бесси. Только возьми хорошее седло! А ты, Джонни, поставь сапоги у двери и беги за доктором, — приказал он чистильщику. — И поскорее, одна нога здесь, другая там, понял?
Мальчик тут же выбежал со двора, а конюхи и грумы повели усталую лошадь в конюшню. Подхватив корзину с бельем и снова водрузив ее на свое крутое бедро, женщина неохотно двинулась к прачечной. Зеваки вернулись на свой пост у дверной притолоки, откуда им были видны все въезжающие всадники и экипажи.
— Пожалуйте, ваша светлость, выпейте чего-нибудь, пока готовят лошадь и коляску, — радушно пригласил Дженкинс виконта. — Может, пожелаете умыться.
Бромвелл провел рукой по своей щеке и обнаружил и на ней брызги грязи.
— Да, пожалуй, стоит умыться.
Он последовал за хозяином к двухэтажному деревянному строению с пивной и столовой на первом этаже и со спальнями для гостей на втором.
Хотя лорд Бромвелл давно утратил малейшие признаки тщеславия, считая, что в отношении внешности ему далеко до своих друзей, шагая следом за Дженкинсом по грязному, усеянному соломой двору, он невольно думал, какое впечатление произвел на свою спутницу.
И какой дьявол толкнул его на этот дурацкий поступок? Правда, девушка была прехорошенькой, с изумительными зеленоватыми глазами, и, когда недалеко от Лондона она бежала к карете, он успел разглядеть под скромным серым плащом ее ладную фигурку. Но не в первый же раз он встретил красивую девушку. А туземные красавицы, которых ему довелось видеть почти полностью обнаженными во время короткого пребывания в тропиках! И если она сразу привлекла его внимание, то зачем он притворялся спящим, пока не заснул по-настоящему? Вот если бы он заговорил с ней, то сразу задался бы вопросом: как случилось, что девушка с такой правильной речью и изысканными манерами путешествует одна, без компаньонки?
Вероятно, она гувернантка или прислуга высшего ранга.
Но, кем бы ни была его попутчица, ему следовало бы стыдиться своего внезапного порыва — если бы он не доставил ему такого удовольствия.
— Слышь, Марта, у нас в гостях лорд Бромвелл, чудом избежавший гибели, — войдя в пивной зал, обратился хозяин к своей жене, стоявшей у кухни. — Вообрази, почтовая карета опрокинулась прямо на полном ходу!
Добрая толстушка миссис Дженкинс ахнула и кинулась к виконту, словно желая осмотреть его повреждения.
— Не беспокойтесь, — быстро предупредил ее виконт. — Насколько я могу судить, никто серьезно не пострадал. Ваш муж уже послал за доктором и предложил взамен свою коляску.
— Ну, слава Господу! Но разве я не твердила все время, что почтовые кареты слишком старые и изношенные, что в них просто опасно ездить?! — заявила миссис Дженкинс, остановившись и уперев руки в пышные бедра. Она сердито уставилась на них, будто считала их ответственными за это несчастье и, что в их власти было устранить все недостатки в работе королевской почты.
— Да-да, женушка, говорила, — покорно подтвердил мистер Дженкинс. За долгие годы знакомства с супругами Бромвелл понял, что разгневанную миссис Дженкинс можно было утихомирить только одним способом — ни в чем ей не перечить. — Вели Саре принести в голубую комнату лучшего вина, пока лорд Бромвелл слегка приведет себя в порядок. Ему не помешает подкрепиться.